Империи

 

Как крепкий хозяйственник

Петра Великого и российский флот обидел

 

Александр Яковлевич Ривлин в своей книге «Об ошибках с любовью» пишет:

 

А это ошибка римлян. По ошибке в С.-Петербурге (и в других местах) появились ростральные колонны. Правда, ошибка эта – не российская, а древнеримская. Эти колонны сделаны на манер древнеримских триумфальных колонн. Слово «ростральная» происходит от латинского «rostrum», что в первоначальном смысле означало «клюв», а затем и «нос корабля» (по форме напоминавший птичий клюв).

История появления носов кораблей на триумфальных колоннах и на трибунах древнеримского форума связана с борьбой Древнего Рима с морскими пиратами. Если сухопутные войны, которые вел Древний Рим, обычно кончались в его пользу, то исход морских сражений с пиратами, как правило, зависел от скоростей судов, а у пиратов они были более быстроходными. Дело в том, что некогда корабли были деревянными. В теплой морской воде дерево сразу начинало обрастать водорослями и моллюсками, и это сильно снижало скорость корабля.

Известно, что при одной и той же движущей силе корабль идет тем быстрее, чем меньше потерь на трение обшивки о воду, чем меньше возникающаяв воде при движении корабля турбулентность. Водоросли и ракушки очень сильно увеличивают рельефность, шероховатость и площадь поверхности обшивки, увеличивают площадь поперечного сечения корабля, при движении корабля возникают турбулентные потоки, увеличивающие сопротивление. Эти факторы играют большую роль. Пираты нашли решение проблемы, а римляне не нашли. Пираты стали обшивать носы своих кораблей медными листами. Вполне вероятно, что целью такой модернизации было усиление боевого оснащения корабля. С таким упрочненным носом можно было идти на таран. А улучшение ходовых качеств оказалось для пиратов приятной неожиданностью. Их корабли стали быстроходнее. Обшивать весь корабль было накладно, да и не требовалось, т. к., во-первых, полная обшивка слишком утяжеляла корабль, а во-вторых, меди на носу хватало, чтобы отпугнуть «непрошенных гостей» и предотвратить обрастание. Несмотря на несколько больший вес, пиратские корабли с медными носами были изначально более быстроходными, чем без них, т.к. поверхность у медного листа существенно глаже, чем у только что изготовленной деревянной обшивки, а это давало меньший коэффициент трения корабля о воду. Корабль с медной обшивкой сохранял свои скоростные качества длительное время, т. к. ядовитые продукты реакции меди с морской водой не давали водорослям и ракушкам селиться на обшивке.

Все же иногда римлянам удавалось захватить один-другой пиратский корабль, напр., когда они ухитрялись запереть пиратов в маленьких бухтах или когда заставали пиратов на берегу. Римляне не знали секрета и считали медные носы простым украшением, лакомым трофеем победителя. И они сдуру отпиливали эти ростры (вот где настоящий вандализм!) и использовали как знак побед на триумфальных колоннах, подобно тому как охотник снимает шкуру или отрубает лапу у своего трофея, чтобы хвастать. Римлянам следовало бы использовать медные носы по прямому назначению.

Но…тогда наша Стрелка Васильевского острова, Чесменская и Морейская ростральные колонны в Екатерининском парке в Пушкине выглядели бы не так нарядно! Спасибо древним римлянам за их бестолковость! Спасибо ошибкам!

 


Вот результат этой ошибки в художественном исполнении – ростральные колонны-маяки на стрелке Васильевского острова в Петербурге, проект Тома де Томона.

 

А ниже ошибка и творение Зураба Церетели, главы Академии художеств, и заказчика его работы, крепкого хозяйственника, мэра Москвы, Юрия Михайловича Лужкова. Официальное название памятника – «В ознаменование 300-летия российского флота». Вы видите на большой ростральной колонне, вместо ростр уничтоженных вражеских кораблей, – носы российских кораблей. И это подчеркнуто андреевскими флагами-флюгерами. Получается, что ошибки римлян Рима Первого продолжили и приумножили властительные римляне Рима Третьего, спутав символы вражеских кораблей с кораблями своими, и как бы радуясь тому, что флот российский своими носами нанизан на колонны их победителя – самого Петра. Да еще и флаги андреевские кормовые установлены на носы-ростры, когда там место гюйсовым флагам с андреевским синим крестом на красном поле и на белом подкрестии с тонким прямым белым крестом. И второе. Петр Великий одет скульптором в испанский костюм шестнадцатого века – испанских конкистадоров. Не сменил ли экономный скульптор просто голову Колумба – открывателя Америки (на своем проекте Колумба, который неудачно сбывал американцам северным и южным) на голову Петра – создателя флота? И не ясно, то ли Петр открывает Америку, то ли открывает на 150 лет позже – окно в Европу.

И настоял на таком символическом безобразии, защищая проект от этой критики, сам крепкий хозяйственник, который так яростно отстаивал черноморский флот и Севастополь, так боролся за возвращение Крыма к России после распада СССР до того, что чуть не привел Украину к вступлению в НАТО. Неисповедимы пути господни! Неисповедимы они и у империй, но «все пути ведут в Рим», точнее, все пути ведут по пути, по которому прошел сам Рим.

    

 

Мы не будем говорить о Зурабе Церетели. Художник имеет право и свободу перевернуть все символы, и вообще наплевать на символы, предлагая любую чушь и все, на что он способен, обществу и властям. А вот власти предержащие не могут наплевать на символы. И еще менее такой возможности они лишены, когда плюют на общество, которому пока неизменно пытаются, возможно, из гигиенических соображений, заткнуть рот.

Данный памятник Петру Первому в Москве уже стал всемирно знаменит. Он вошёл в список самых уродливых строений мира, заняв в нём, правда, не первое, а десятое место.

И стоит напомнить другому мэру, который очень плохо (хотя бы в области организации движения транспорта, уборки снега, ремонта крыш) управляется с Петербургом, местом пребывания прекрасных ростральных колонн (кстати, общественных средств управления транспортом), что не стоит повторять ошибок других народов. Например, вторым в списке самых уродливых памятников мира числится двухсотметровое (210 м.) здание Монпарнаса в Париже (постр. 1969-1972). После его строительства французы зареклись строить высотки внутри городской черты Парижа.

Настойчивость продвижения проекта четырехсотметрового Охта-Центр в Петербурге вопреки уже существующему высотному регламенту в городе из ошибок того же рода. Хотят ли себя увековечить наши текущие власть предержащие в памяти народной так, как это сделал уже ушедший не по своей воле самодур и расхититель?

Я бы не советовал ставить этот памятник с рострами российских кораблей и в Азове, который к тому готов. Если художник сплоховал, а он сплоховал, то памятник как символ уже пропал. И нет в нем ни гордости Петром, ни благодарности, ни уважения к истории России.

Литература

Ривлин А. Я., Слово не птичка, или Об ошибках с любовью – СПб, 2008

 

Империи

Rambler's Top100 Rambler's Top100 Top.Mail.Ru Яндекс.Метрика



Hosted by uCoz