Назад к "Способам производства в свете системы Маслоу"
Правка 13 октября 2012 – орфографическая коррекция текста и одной ссылки на сайт
Правка 23 января 2010 – коррекция текста и литературы, деление на 4 части
Правка 21 октября 2009 – пояснение оснований работы
Первый вариант 20 октября 2009 года
Способы
докапиталистического производства в свете нового взгляда на разделение труда
С.
А. Четвертаков
© Четвертаков С. А., 2009
Оглавление рукописи
Потребности человека
Труд человека
Ресурсы и труд
Ресурсы, труд и схема исторического материализма. Критика
Социальная революция как двигатель истории. Критика тезиса
Культура и ментальность. Связь с ресурсом
Формы хозяйства. Уклады
Род и община
Виды продукта труда, эксплуатация, социальное неравенство, классы, статус
Социальные общности, полные и частичные
Исторический процесс как возникновение и распространение инновационных ресурсов. Ядро и периферия
Критика понятия способа у Маркса
Определение
способа. Периодизация. Ядро и периферия
Структура способа производства
Способ производства и соотношение с хозяйственным укладом
Способ производства и соотношение с ментальностью
Перечень известных способов докапиталистического производства и процессы инициации
Основные характеристики (и отличия) способов производства (СП)
Первобытный присваивающий способ производства (присваивающее хозяйство)
<Первобытный производящий способ производства (ПСП: производящее хозяйство)
Государственный (азиатский) способ производства (АСП-ГСП)
Имперский (рабовладельческий) способ производства (РСП-ИСП)
Феодальный способ производства (ФСП)
Ресурс и его
отношение к марксистской схеме производительных сил и производственных
отношений
Обобщение соотношений иерархий труда и полных социальных общностей в докапиталистическом развитии
История как возникновение и распространение техногенных и социогенных ресурсов
Роль модели способа производства и социальная модель мира
<Использованная литература
В настоящем черновом материале дан результат авторского синтеза в области типологии социальной истории (новом представления способов производства). Область синтеза – период развития земледелия до формирования коммунальных городов (формирования товарно-денежного уклада, приведшего к капитализму). Синтезированные материалы находятся в непротиворечивом объединении их с материалами и идеями западной и советской социологии и истории XX века. Естественно, наиболее важные ошибки самого Маркса, марксистской и советской, начиная с Ленина, парадигм подверглись анализу и критике с сохранением всего наиболее ценного в этом едином общем результате. Достоинства (дополнения) и недостатки западной исторической школы, представленные более в цивилизационных подходах и циклических конструкциях от Данилевского до Тойнби, оказываются в нашем объединяющем представлении очень важными уточняющими конструктами исторической функциональности больших социальных агрегатов, которых не использовали марксисты. Подходы представления истории в ментальных и в «национальных» описаниях (ранее, в представлении национальных историй) также интерпретированы нами с позиции влияния материальных и социальных факторов на ведущие психологические установки общества или ведущих социальных слоев. Такой подход является вполне материалистическим, поскольку предполагает, что ментальность отражает практику, приводящую к удовлетворению ведущих потребностей (членов) общества в массе.
Новизна работы стала возможной в связи с двумя авторскими новациями.
Нами обнаружены прогностические свойства теории потребностей А. Маслоу. С помощью теории удалось представить психологические основания проблемы эксплуатации классов. Сама теория иерархии потребностей подверглась авторской ревизии и реконструкции, в связи с представленными мнениями о том, что она не пользуется вниманием социологов. Результатом стал реконструированный сравнительно с версиями 1943-1956 гг. и 1970 г. ее третий вариант под именем Маслоу-3 (С. А. Четвертаков).
И второе, вместо общей абстрактной схемы разделения умственного и физического труда Маркса мы вводим реальную социальную структуру такого разделения – иерархию труда. Она рассматривается несколько более точно, чем у Маркса как структура разделения труда: умственного творческого труда управления и всех видов исполнительского труда.
Общее историческое развитие земледельческих обществ до капитализма представлено как поступательное развитие в своих ведущих точках или регионах, но с включением закономерностей циклического характера. Настоящее представление использует психологический конструкт ментальности общества, построенный на обобщении иерархии потребностей человека. В результате теория учитывает изменение ментальности отдельных обществ и их взаимодействия на основе таких изменений. Государство рассматривается на период господства земледелия как социальная конструкция разделенного труда, оказывающаяся в большинстве случаев типичной иерархией труда, производящей эксплуатацию и соответствующие классы. Это уточняет чрезмерно общую и в целом недостаточную для понимания исторической динамики марксистскую модель классов.
Настоящая работа включает в себя ряд гипотез, каждая из них имеет ряд оснований и потому кажется вероятной, но не является доказанной истиной. Тем не менее, все вместе они образуют достаточно целостное видение исторического процесса.
Автор спешит с оформлением данной темы, начатой им в 1980-1982 годах, и продолженной после перерыва в 2002 году, чтобы данные результаты не пропали втуне в суете и превратностях жизни. К сожалению, автор вышел за рамки планируемого объема краткого изложения (на данный момент). И материал приближается по составу к приличной книге. Она будет и объемнее, если учесть, что автор намерен вставить графическую интерпретацию процессов и таблицы изменения потребностей в духе таблиц в его критических статьях о Ремере. Это можно рассматривать и как некое непроизвольное подчинение автора системности материала, «рабство системности». Автор ощущает себя крайне некомфортно, если ряд идей и теоретических конструкций, относящихся к материалу и прилегающих к нему, остаются вне проблемы, носящей по определению весьма обобщающий характер. Поэтому тема способов производства, интегрирующая материал по определению, вынужденным образом, захватила и многие общесоциологические конструкции (структуры, институты, социальные подмножества различных форм). При этом автор не ставил цели переопределять «чужие» понятия, но в ходе работы обнаружил дефекты в «чужом огороде» и по своему разумению «доопределил их» в прагматическом смысле, а этот смысл теперь неотрывно связан с нижним психологическим уровнем для социологии. Возможно, автор повторил нечто уже сказанное, но системность восприятия изучаемого объекта в социальной среде является для автора доминантой. Если целостность отсутствует, то проблема не готова к изложению. Это же требование (системности) к материалу и к любому материалу мы предлагаем применять и читателю наших строк. Автор будет корректировать этот материал в связи и с замечаниями и с результатами собственной работы. Наиболее важная часть далее связана с коррекцией представлений о нации – сложнейшей теме. Она остается нерешенной, в частности, и в связи с тем, что является глубоко политизированной темой, что всегда мешает научной работе.
Оглавление
Ресурсы,
труд и схема исторического материализма. Критика
Социальная
революция как двигатель истории. Критика тезиса
Культура
и ментальность. Связь с ресурсом
Виды
продукта труда, эксплуатация, социальное неравенство, классы, статус
Социальные
общности, полные и частичные
Исторический
процесс как возникновение и распространение инновационных ресурсов. Ядро и
периферия
Критика
понятия способа у Маркса
В соответствии с теорией Маслоу (Маслоу-3, С. А. Четвертаков) человек имеет универсальную систему потребностей, перечень которых представлен ниже, см. материал, представленный в проекте книги на нашем сайте:
Потребность в безопасности 1 (ПБ1) (потребность в жизни, отсутствия насилия или боли, страха смерти и боли);
Физиологические потребности (ФП);
Потребности в безопасности 2 (ПБ2) (потребность обеспечения физиологических потребностей на приемлемый и безопасный для индивида период);
Потребность в любви и принадлежности (ПЛ);
Потребность в общении (ПО);
Потребность в уважении или в безопасности 3 (ПБ3) (потребность безопасности в борьбе за статус как право доступа к ограниченным ценным ресурсам, важным для удовлетворения всех остальных потребностей);
Потребность в новизне и неопределенности (существует независимо при отсутствии метапотребностей, включается как начальная часть в высшие потребности) (ПН);
Высшие метапотребности или индивидуальные потребности творчества или игры, как проявление свободы личности. Такие потребности объединяются единой чертой – все они есть потребности поиска неопределенности и ее преодоления (разрешения) (ПТ).
Появление очередной потребности для среднего человека и для общества в среднем, производится в порядке, указанном системой Маслоу. Сам механизм и понимание реализации такого порядка представлен на нашем сайте в разделе «Социальная психология».
Для удовлетворения потребностей (своих или потребностей другого человека) человек вынужден проявлять активность. Устойчивые формы активности, направленные на регулярное удовлетворение своих или чужих потребностей или на производство продуктов для удовлетворения потребностей или средств для такого производства или на оказание услуг себе или другим для удовлетворения своих или чужих потребностей или на генерацию полезных с точки зрения активного человека потребностей у других людей, именуются понятием труд.
История выступает как социальная активность (или труд) множества людей или общностей людей для удовлетворения потребностей или даже создания потребностей у других людей. Животные также проявляют активность при появлении собственных потребностей и для их удовлетворения. Но труд человека отличается от активности животного. В процессе труда человек, как и особь всегда имеет предмет труда. У биологической особи это обычно и предмет потребления, средство удовлетворения потребности. Предметом труда у человека может быть и другой человек. Тогда обычно труд направлен на удовлетворение потребностей другого человека. Такой труд, в котором удовлетворение потребностей другого человека, оказывается его воспроизводством или восстановлением его как человека, именуется услугой.
Но основные различия между человеком и животным возникают в средствах удовлетворения. Человек ставит между собой и природой орудие труда, которое он изготовил из предметов природы. Орудие труда повышает его возможности по удовлетворению потребностей (например, рычаг). В животном мире происходят эволюционные генетические изменения и приращения природных органов и функций у биологического вида, необходимых для приспособления к естественной природе в процессе удовлетворения потребностей. Человеческая природа начинает приспосабливать свое бытие и удовлетворять растущие потребности путем развития все новых орудий труда из материалов природы и активного приспособления все новых познанных природных процессов и технологий. Это и образует видимое отличие человека от биологического субъекта. Использование орудий труда от простых до сложных и их изготовление для использования вместе с трудом сформировало и усовершенствовало мозг человека, который смог найти и использовать закономерности природы для удовлетворения своих потребностей.
В процессе труда чаще всего возникает продукт труда, который человек потребляет, удовлетворяя свои потребности. Самые простые продукты труда – это потребляемая природная среда. И такие виды труда как охота (поимка и потребление животных) и собирательство (поиск, сбор и употребление ягод и плодов) образуют комплексы потребностей, форм активности и орудий труда. Такие и более сложные комплексы удовлетворения потребностей в труде именуются хозяйствами. На основе простых форм хозяйства, таких как охота и собирательство, немедленно возникают продукты потребления, которые фактически созданы самой природой, а человек их просто присваивает для потребления. Хозяйства такого простого типа именуются присваивающими формами хозяйства.
Но орудие труда (в охоте или при сборе плодов природы) – это принципиальное отличие, которое влечет дальнейшее использование все новых и новых природных процессов (в частности огня) для удовлетворения потребностей. Неосознанную деформацию и приспособление (природой) собственных биологических свойств человек как вид природы заменил осознанным изучением и отражением свойств окружающей его внешней материальной природы с помощью мозга как системы приспособления и рук как гибких манипуляторов и приспособлением элементов этой природы (орудий труда) для воздействия на природу в целом (предмет труда). В широком смысле комплекс потребностей, труда как активности, отношений к орудию труда, предметам труда образует понятии хозяйственной деятельности.
Общность. Человек, как и биологическая особь, существует, воспроизводится и удовлетворяет все свои потребности не в отдельности друг от друга, а внутри некоторой общности. Частичные общности или определенные социальные группы позволяют удовлетворить человеку только определенные или ряд потребностей. Но на конкретном этапе социально-исторического развития существуют и общности, которые максимально конденсируют в себе компактное удовлетворение ВСЕХ потребностей сообщества, которое возможно на данный момент.
Полная социальная общность. В работах Ю. И. Семенова этот объект, вероятно, поименован социально-историческим организмом («социор»). Это «конкретное отдельное общество, представляющее собой относительно самостоятельную единицу исторического развития. Общество в таком понимание я буду называть социально-историческим (социоисторическим) организмом или, сокращенно, социором» [Семенов Ю. И.]. Кроме того, это «Социально-исторические организмы суть исходные, элементарные, первичные субъекты исторического процесса, из которых складываются все остальные, более сложные его субъекты». Кроме того, Семенов формирует дополнения типа «демосоциор» и «геосоциор» - общности по языковому признаку (с учетом, доклассовых миграционных движений) и признаку места проживания, что в целом соответствует земледелию и более поздним территориально устойчивым и классовым обществам.
Проблема заключается в том, что уважаемый автор такого важного социального объекта не дал ему полноценного определения в связи с тем, что социальная наука не выходит за рамки социального уровня и не опускается на уровень носителей или атомов социального процесса – людей (и их потребностей). Определение становится в значительной степени интуитивным. Вместо потребностей людей, что хорошо видел Г. Спенсер, авторы обычно вынуждены оставаться на уровне описания конкретных структур и типов (социальных) контактов и социальных примеров при формировании понятия. Ю. И. Семенов, поднимаясь на важный новый уровень абстракции, понимает значение нового общего объекта, но еще в силу господства традиционных подходов, не имеет достаточных средств выражения его сути. И второе. Слово «организм» снова создает риск критики в органицизме. Оно не приближает к пониманию даже в связи с намерением представить системность социальной связи в общности. Только выход на нижний уровень (общих или базовых потребностей человека) делает ясным понимание в разных исторических аспектах и состояниях этого социального объекта. Системность этого объекта состоит в системности удовлетворения потребностей членов общества.
Мы будем именовать полной социальной общностью такое объединение людей, которое позволяет в текущих исторических социальных с учетом текущего разделения между людьми труда и текущих природных условиях обеспечить весь спектр потребностей (то есть потребности по Маслоу). Что означает требование полного спектра потребностей в общности? Этот спектр и помимо теории Маслоу приводит к системе Маслоу. Воспроизводство потомства в сообществе (ПЛ) предполагает удовлетворение потребностей в физической безопасности (ПБ1) и в наличии поступающих постоянно ресурсов (ФП), а следовательно и достаточных запасов в окружении обитания или посредством труда (ПБ2). Распределение ресурсов даже при воспроизводстве потомства как минимум требует полового и возрастного разделения труда и обмена или перераспределения ресурсов (ПБ2), это, а также подготовка подроста как минимум влечет необходимость и потребность в общении (ПО). Неравенство физических (включая половые, возрастные, индивидуальные) и других (например, личный опыт) особенностей, влечет при общении неравенство личных и накопленных материальных, информационных ресурсов, а передача их другим влечет хотя бы временную зависимость и признание различия статуса, то может преобразовываться во власть (ПБ3). На высшем уровне удовлетворения потребностей некоторые представители сообщества могут проявлять творчество (ПТ), которое в некоторых обстоятельствах принимается и используется сообществом как полезное и изменяет культуру. Не исключено, что мы не точны в определении. Будущие совместные усилия исследователей дополнят эту схему.
В биологическом мире такие общности обычно представляют собой стада, стаи, ульи, муравейники и т. п. и они формируются по объему в основном на генетическом уровне, их объем регулируется природой вида и ресурсами окружающей природы.
Социальная общность (человека) изменяется в истории. Изначально общность развивается из природных групп преантропов. В процессе своего социального развития и усложнения характера и средств удовлетворения собственных потребностей размер такой общности у человека изменяется. Иначе говоря, размер типичной социальной общности исторически возрастает. Усложняется и структура социальной общности. Внутри социальной общности образуются отдельные социальные группы, которые выполняют некоторые особые потребности индивидов в группе. Самые простые группы возникают у биологических видов. Например, это стая птиц для охраны стоянок и для сезонных миграций. В стае птиц может образовываться пара для рождения и воспитания подроста. Уже в биологическом воспроизводстве наличествует воспитание подроста и его обучение. У человека род ведет биологическое и социальное воспроизводство, образуя первую социальную общность.
Объединение людей в общности предполагает, что они достаточно часто или с определенной регулярностью вступают в контакт друг с другом или связаны друг с другом опосредованно через труд, его продукты, распределение. Редкие контакты между другими общностями, определяемые различием частот и означает отделение общностей друг от друга. Например, племена, имеющие между собой случайные контакты только по поводу похищения невест (молодых женщин), не могут рассматриваться как одна общность. А периодические встречи родов на общие сезонные праздники для обмена невестами должны рассматриваться как объединяющие их контакты для удовлетворения потребностей воспроизводства и других потребностей, т.е. как единая общность (вероятно, союз родов или племя, общие жрецы и т.п.). Во всех определениях существуют пограничные спорные и сложные ситуации. Так относительно случайное насилие (похищение невест) или охота на чужих женщин не как труд, а как сексуальная потребность – это фактор различения и разделения общностей. Оно может постепенно превращаться в традицию, которая становится игровой (так в Древней Греции похищение уже ритуал), а в Древнем Риме – это (похищение сабинянок) еще различие общностей (племен). Современный Кавказ до сих пор находится на грани этих различий («Кавказская пленница» и не только комедии). Похищение женщин или чужих людей, которые становятся регулярными и служат источником доходов (ресурсов) становится укладом насилия, см. рабовладение ниже, и образует власть и зависимость общностей друг с другом как пограничное состояние между целостностью и разделенностью. С учетом достижений Ю.И. Семенова мы можем говорить о социальной полной общности и системе социальных полных общностей или об их взаимодействии.
Кроме социальных групп в социальной общности возникают социальные
структуры. В современной социальной науке под социальной структурой часто
подразумевают более простые отношения, например, в традиции марксизма, просто
социальную дифференциацию или отношения статуса. Под ней не видят
информационный или производственный процесс и потребностные
основания, но более статус и социальную дифференциацию, что, в общем, типично
для общества, озабоченного материальными положением (ПБ2) и статусом (ПБ3)
своих участников.
Социальные структуры образуются как устойчивые системы социальных отношений конкретных людей по поводу удовлетворения людьми своих потребностей. Под социальным отношением мы понимаем всегда активность по удовлетворению некоторых потребностей. Общество любителей музыки обмениваются информацией, а это ресурс для удовлетворения потребности участников в хорошей музыке (ПТ), и, как минимум, в формировании своего статуса ценителя музыки (ПБ3). Структура характеризуется достаточно высокой частотой контактов, высокой в контексте других социальных отношений и контактов. Или иначе сама социальная структура образуется достаточно четкой системой регулярно повторяющихся социальных контактов, общения (или отношений) индивидов, в ходе которых (контактов) удовлетворяются некоторые потребности людей.
Социальные структуры, как правило, связаны с производством ресурсов и (или) с их распределением. Поэтому в них всегда существует, как минимум труд или активность распределения и передачи (ресурса). В связи с многозначностью понимания социальных структур и социальных институтов, пересечением таких понятий в социологическом применении нам кажется полезным уточнить.
Соотношение социальной структуры и полной социальной общности. Социальная структура никогда не обеспечивает всех потребностей полной социальной общности. В общем случае в ней практически всегда присутствует труд как производство физического ресурса.
Холизм и редукционизм.
Отношения частей или индивидов к социальной структуре, из них составленной.
Социальная структура в обществе всегда возникает из людей, удовлетворяющих
собственные потребности. Создание структуры всегда увеличивает уровень
удовлетворения потребностей всех участников, хотя и на разных их уровнях
участников. Этот вывод возможен только с учетом психологической подложки
социальной структуры. Одни участники могут поднять уровень от уважения (ПБ3) до
творчества (ПТ), а другие – от опасности (ПБ1) или голода (ФП) до некоторой
надежности существования (ПБ2). Именно поэтому редукционизм
не верен, то есть результат не является простой суммой слагаемых, хотя
явление сложнее, чем арифметическая модель суммации. С другой стороны
декларируемый холизм – представление о цели организации верно исключительно в
случае сознательного конструирования организации как социальной структуры
(например, создание воинского отряда или научно-исследовательского института).
А в общем случае в естественно созданных социальных структурах холизм как
приписывание некоей цели социальной структуре (системе социальных отношений) не
верен. Участники социальной структуры в подавляющем количестве ситуаций
имеют различные цели своего участия в структуре и удовлетворяют в процессе
участия потребности различного уровня.
Кроме социальных групп и социальных структур в социальной общности возникают социальные институты. К сожалению, термин социальный институт обычно расшифровывается в виде институтов экономических, политических и т.д., под которыми понимаются собственно конкретные социальные структуры как организации: заводы, банки или правительство, парламент, суд, политическая партия и т.п. – такая работа с терминами оказывается бесполезной и даже вредной, как мусор, сметенный в одно ведро. Отсутствие в понимании различий очень вредно, поскольку в действительности существуют некие социальные формы и контакты, которые не являются социальными структурами. Главным критерием последних являются в нашем понимании относительная устойчивость (во времени) социальных связей, что идентично пониманию термина организация, что мы и отметили выше. Термин институт должен иметь отношения к социальным установлениям, которые не могут быть определены в виде социальных структур. А именно, институты есть анонимные системы порядка социальных отношений или порядка организации абстрактных социальных отношений, включая нормы, ценности, традиции, законы или принципы их формирования и т.п. Примерами являются такие институты как товарно-денежные отношения, банковские отношения, идеологические и религиозные отношения в обществе. Особенность институтов заключается в поддержании работы социальных структур и других конкретных социальных форм, например, социальных групп, социальных общностей, включая полные. Институты могут включать и собственные социальные структуры поддержки, но такие структуры поддержки предназначены для произвольного и любого участника тех социальных отношений, которые они поддерживают. Например, семья всегда конкретна, она есть социальная структура – у нее есть социальные партнеры – конкретные люди, строящие семью и производящие и воспитывающие детей (муж, жена, дети, возможно, родители пенсионеры). А институт семьи есть абстракция правил поддержки – формирования, сохранения, безопасности любой абстрактной семьи и всех семей в данном обществе (полной общности) семьи. Она может включать государственные органы опеки или общественные организации помощи материнству. И последние есть вполне социальные структуры как организации, включающие своих руководителей, работников, бюджет и задачи оказания услуг. Однако сам институт семьи обращен к любой семье данного полного социального общества. Банковские институты образуются для поддержки деятельности конкретных банковских структур и банковской системы в целом как совокупность банковской общественности. Они могут включать и ассоциацию банков страны или регионов, организации юридической банковской поддержки, развития и продвижения банковского законодательства на уровне государства и общества, разработчиков банковского программного обеспечения и держателей и владельцев банковских сетей взаимных расчетов и уличных автоматов, обеспечения безопасности и т.п. Все вместе эти организации обслуживают сообщество банков, каждый из которых является социальной (бизнес) структурой.
Социальный институт образуется как устойчивая в смысле
порядка, традиции закона функционирования, но не персоналий система
контактов (отношений) индивидов между собой, индивидов и социальных структур
(как субъектов) между собой и собственно социальных структур (субъектов) между
собой. У института принципиальна устойчивость типа отношений, а не
соотносимых субъектов. Институт образует порядок отношений, поддерживаемый
традицией или законом, но сами субъекты отношений относительно произвольно
изменяются от случая к случаю, то есть состав взаимодействующих субъектов
института в отличие от состава субъектов или участников социальной структуры не
является устойчиво фиксированным, скорее такой состав текуч и доброволен.
Создание новых социальных групп, социальных структур и социальных институтов происходит в результате социальной деятельности, прежде всего, трудовой деятельности, обычно методом «проб и ошибок» под действием общего критерия – удовлетворения потребностей, актуальных для участвующих в создании и функционировании социальной структуры сторон. Повышение удовлетворенности участников и образует совместное сотрудничество. Однако это не означает, что потребности участников одинаковы. У различных (социальных или профессиональных) групп изменение потребностей чаще происходит от разных исходных уровней. Расширение и изменение социальных групп, структур и институтов идет также под действием некоторых неудовлетворенных потребностей участников. Такие изменения повышают уровень удовлетворения потребностей (и уровень актуальных потребностей) всех участников, даже когда возникают классы (и когда возникают различающиеся потребности нижнего и высшего класса).
Распад социальных групп, структур и институтов происходит, когда обычно удовлетворяемые потребности перестают нормально в таких соединениях удовлетворяться, и их уровень удовлетворения снижается.
Новым нашим открытием оказывается ситуация прекращения действия социальных структур и распад социальных структур в момент, когда удовлетворяемые потребности оказываются внезапно полно удовлетворены. В этом случае может резко упасть мотивация к труду. Одним из известных примеров в экономической теории, который отражает этот феномен, именуется т. н. «голландской болезнью». Другой пример реализует теорема необходимости эксплуатации, см. сайт.
В процессе деятельности члены социальной общности имеют сначала только половое и половозрастное отличие или разделение в активности, как это соответствует и распределению активности в природе. А с развитием РАЗЛИЧНЫХ орудий труда, приспособленных для различной деятельности, возникает и различение специальных форм или видов труда, именуемых разделением труда. В процессе взаимодействия с природой человек специализируется на труде, который у него наиболее эффективен и который изначально обусловлен его жизнью, практикой его предков и природными ресурсными возможностями. Разделение труда предполагает обмен продуктами труда и взаимными услугами. В ходе такого обмена складываются и относительно постоянные формы социальных отношений, которые образуют социальные структуры.
Поскольку социальные группы, структуры и институты предполагают разделение труда, то продукты труда различных людей различны. И поэтому потребление таких продуктов опосредуется установленной системой социального распределения продуктов труда или дистрибуцией.
В процессе расширения социальных групп и развития новых технологий возникают новые формы разделения труда между людьми. Разделение труда может включать и разделение труда по использованию собственно органов человека. Так возникает специализированный труд со специфическим использованием функций мозга – умственный труд. Позже мы уточним, что такой труд в связи с управлением оказывается трудом творческим. Возникает также масса видов исполнительского труда, связанного с преимущественно физическими функциями мышц – физический труд.
Кроме того, люди начинают также оказывать различные услуги друг другу. Труд оказания услуг – это обычно труд в широком смысле по воспроизводству (восстановлению) человека. Услуга человека человеку может включать и сам труд с предоставлением продукции или удовлетворение некоей потребности того человека, которому оказывают услуги. Учитель, психолог или охранник оказывают услуги.
В широком плане и на длительном интервале времени труд, производимый социальной группой или социальной общностью для обеспечения основных потребностей, именуется хозяйственной деятельностью.
Марксисты дополнили социальную систему людей и их труда понятием производительные силы как обобщенной моделью орудий труда и предметов труда. Но в реальности и с учетом системы потребностей человека и исторического процесса этого оказалось недостаточно. К этому оказалось необходимо присоединять более широкое понятие – понятие ресурса. Мы рассматриваем систему ресурсов природных, материальных (рукотворных) и информационных (продуктов интеллектуальной деятельности) – технологий. Ресурсы для человека выступают как средства удовлетворения потребностей. И это их определение. Именно ресурсы образуют то, что можно именовать производительными силами.
Ресурсы – это материалы, предметы и идеи, полезные на некоторый момент для человека и его общностей в смысле удовлетворения его потребностей или потребностей социальной группы в целом. Ресурс - это ценность по определению. Его роль в удовлетворении потребностей изменяется в развитии общества. То, что было ресурсом ранее, ныне не ресурс.
Природные ресурсы. Изначально ресурсы являются элементами природы. Прежде всего, это вода, пища. Но это и климат, качество и свойства земли, география и естественные барьеры. Естественные барьеры – это горы или берега рек и морей, островное или полуостровное положение (фактор безопасности или наоборот опасности в контексте социального окружения). В связи с барьерами и неравномерностью природных ресурсов население Земли не равно удовлетворяет свои потребности, поэтому и население распределено по территории Земли неравномерно.
Искусственные ресурсы. Эти ресурсы создаются в процессе труда человека или социальной группы в целом. Поэтому основная часть ресурсов есть продукт труда человека. Искусственные ресурсы могут быть материальными и информационными. Информация – это идеи, использование которых повышают эффективность усилий человека и пригодны для удовлетворения его потребностей. Полученная и усвоенная человеком информации переходит в разряд его культуры и культуры его сообщества. Она остается информацией для всех, кто ее не получил, но знаком с ее ценностью. С ростом уровня удовлетворения потребностей роль человека (воспитания, обучения, здоровья и его свободного времени) будет возрастать сравнительно с другими ресурсами.
Структура ресурсов в процессе труда. В процессе труда продуктами труда оказываются не только предметы потребления, но и орудия труда или, более сложно, целые технологии производства. Поскольку человек и его социальная общность может совершенствовать (сначала стихийно и непроизвольно) и формы взаимодействия между собой, т. е. формы разделения труда, то совместное производство или совместная деятельность образуют организацию или технологию управления и трудовой кооперации, которая оказывается так же особой формой технологии производства.
Отношения людей в процессе труда и удовлетворения потребностей, включая структуры и институты, образуют то, что именовалось у Маркса производственными отношениями. Но это модель. И она верна настолько насколько типичным и постоянным, устойчивым является отношение конкретных людей в процессе производства и распределения или насколько типичны отношения случайных людей между собою. Примеры структуры: семья, род, община, империя, цеховая община, капиталистическое предприятие. Примеры институтов: реципрокация, дарения, натуральное хозяйство, товарные отношения, война. В переводе на современный язык социологии в основном производственные отношения по марксизму соответствуют в мировой современной социологии понятиям социальных структур и социальных институтов, связанных с типичными формами труда и распределения продуктов труда.
По поводу возникновения социальных структур и социальных институтов можно сказать и точнее. Социальные СТРУКТУРЫ (как системы взаимодействия людей) и ИНСТИТУТЫ (как безличные системы взаимодействия структур и людей, в которых персональное участие субъектов отношений не играет роль, а важен только тип отношений) создаются в ходе борьбы за ресурсы или за технологии. В рамках последних двух осуществляется труд и/или распределение его результатов (тоже ресурсов) и удовлетворяются потребности. Институты выступают, естественно, тоже как ресурсы (информационные и организационные).
Все вместе – технологии производства, хозяйственный опыт, информация и организация или технология управления – образует совокупность знаний, принадлежащих сообществу. Такие знания в их практическом применении можно именовать культурой.
В процессе хозяйственной деятельности сообщества в некоторые моменты и в некоторых идеальных и наилучших условиях возникают новые ресурсы. Они появляются как возможности в технологии, информации и в организации, которая отражает опыт социального взаимодействия в разделенном труде. Принципиально новые ресурсы – результат внезапно возникших новых потребностей многих людей, позже они появляются как обнаруженный вариант более эффективного (труда) удовлетворения потребностей. Такие возможности в технологии, информации и в организации, т.е. культура сообщества, дают более высокую эффективность труда каждого и всех вместе в сообществе, чем в соседнем сообществе, не обладающем еще такими возможностями.
Итак, ресурсы выступают как возможности удовлетворения потребностей, а труд реализует такие возможности, удовлетворяя потребности. Проблема в том, что в многообразном разделении труда и ресурсы, и сам труд требуют социальных или производственных отношений, т.е. отношений к ресурсу (например, отношений собственности) и отношений в процессе труда (разделения и кооперации, а иногда и принуждения), отношений, которые бы удовлетворяли некоторые потребности человека.
Надо сказать, что в некоторый момент мы обнаруживаем в историческом процессе, что производственные отношения, то есть некоторые структуры и институты начинают играть роль ресурсов (эффективных средств удовлетворения потребностей). И потому они приобретают в истории человечества значение производительных сил (в частности, информационные ресурсы). Получается, что и многообразный труд и производственное отношение могут оказываться одновременно ресурсом и производительной силой. Это не странно и это даже предполагал сам Маркс, когда говорил, что наука может стать «производительной силой». Между тем, например, процесс распространения научных знаний и обучение ни много, ни мало есть часть производственных отношений (всего лишь подготовки производства). Таким образом, некие достижения и их распространение (ресурс) с целью удовлетворения потребностей (внедрения) есть и сам труд (обучение), и социальное отношение (структура – например, учебное заведение, политический митинг и демонстрация). Но это и производственное отношение, когда начато его использование.
Дело в том, что в марксизме производительными силами именуется только группа ресурсов, используемых в непосредственном труде, а иногда и вместе с самим трудом. Таким образом, производительные силы историки материалистического направления обычно понимают значительно УЖЕ, чем все влияющие на появление и удовлетворение потребностей социальной общности ресурсные обстоятельства и аспекты жизни. Понятие ресурса как условия жизни и удовлетворения потребностей много шире понятия производительных сил.
Далее. Отношения в процессе труда и распределения его результатов рассматриваются как следствия и именуются производственными отношениями. И когда труд относят к производительным силам, то производственные отношения оказываются чем-то внешним к труду, следствием к нему. Под отношениями понимаются уже только отношения классов, т.е. самый конечный результат распределения продукта и классовое неравенство. Целостность связи того и другого исчезает, исчезает и возможность анализа, исследования такой целостности.
Кроме того, и то (силы), и другое (отношения) понимаются как
нечто общее и конкретное на все времена. В таком делении уже заложена
неточность, поскольку ресурсы часто могут выступать как основание определенных
трудовых отношений, а конкретная организация труда (как социальное отношение)
может служить технологическим решением и само оказывается ресурсом нового
будущего производства. Налицо не достаточная готовность или гибкость модели
(деления условий и структуры производства) к исследованию исторических
процессов, связанных с жизнью человека и с удовлетворением им его потребностей.
Подход к жизни человека и к его труду, к активности как к средствам удовлетворения потребностей с учетом относительно полной, как мы теперь понимаем, системы Маслоу, то есть Маслоу-3, позволяет раскрыть рациональный потенциал материалистического понимания истории. На новом уровне интерпретация исторических процессов ведется с включением логики социальной психологии в исторических процессах и (формирования и изменения) конкретно-исторических ментальных особенностей народных масс.
Продолжим критику материалистических традиций в анализе производственных отношений. Производственные отношения весьма неточная и не достаточная модель материализма.
Так, война есть производственное отношение, которое оказывается и собственно трудом войны. Это часть и (надеемся, последнее историческое) продолжение присваивающего хозяйственного уклада, см. ниже. Межэтнические силовые аспекты, как правило, не включены в производственные отношения в традиционных материалистических социальных конструкциях. Исключение составляет частновладельческое рабство, феодализм, колониализм. Так и получается, что насилие оказывается неполной моделью в материализме. Например, разбой на дороге, как и всякие нарушения традиции или закона, является действительно исключением. Регулярный разбой на Средиземноморье вполне признается и рассматривается материализмом как подлежащий социальному учету в части социальных отношений в виде «рабовладельческого способа производства». Это справедливо. Но многократно более устойчивый в истории разбой государства как завоевателя и эксплуататора других этнических групп, причем не только меньшинств, но и даже превосходящих численно, практически никогда не рассматривается как хозяйственный способ (эксплуатации правящим этническим ядром других этнических групп).
Это особенно хорошо видно на идеализации таких «передовых» групп как Спарта. Представлением историков самым тщательным образом описывается (и даже идеализируется) военная традиция и культура правящего меньшинства (десять тысяч воинов) и почти не уделяется внимания быту подчиненных и даже регулярно избиваемых илотов (200 тысяч) и периэков (до 40 тысяч). Скорее всего, акценты внимания XVIII и XIX веков в период широкой популяризации античной культуры были установлены с учетом интересов и политики текущих имперских участников европейского мира, например, Австрийской, Российской и новых колониальных империй того времени. К сожалению, просто объективное отношение в социальной науке к этой форме социальной активности имеет вполне определенные и реальные границы политкорректности и в XX и в XXI веках, обусловленные как интересами государственных органов, курирующих современную науку, так и военными и промышленными кругами, связанными с разработками, продажей и поставками вооружений. В настоящей работе, не имеющей официальных грантов, мы свободны обсуждать эту тему без таких ограничений.
К тому же сама конструкция Маркса о простой роли государства как «подневольной» служанки классов частной собственности или неких мифических классов частных собственников (например, части чиновников) служит средством отбеливания собственно функции социальной структуры, именуемой государством, и титульного этноса, создавшего такое государство. О возможности коллективной этнической эксплуатации с помощью инструмента государственного насилия (и вне рамок частной собственности) основатель материализма и его последователи говорить избегали. Слишком уж неприглядно тогда выглядят некоторые «народные массы», слишком уж велик риск увидеть слабость, односторонность, недостаточность критерия частной собственности как исключительной причины эксплуатации. Государство как возможный эксплуататор – это крест на первой, «социалистической» части теории Маркса-Ленина. И все оговорки типа «Гражданской войны во Франции» или «Государства и революции» положение не только не спасает, но наоборот, подчеркивает.
Отношение насилия и угрозы насилия оказывается весьма сложным и важным в модели производительных сил и производственных отношений. С одной стороны успешное насилие есть труд победоносной войны, а последующее распределение добычи участников есть «производственное отношение». Тогда насилие и его формы следует рассматривать как производительные силы, естественно присваивающего уклада хозяйства. Но далее постоянная угроза насилия (генерация страха насилия) подчиненному этносу выступает как средство эксплуатации, как предпосылка труда, как инициатор чужого труда под действием страха. Она, угроза, оказывается сама постоянным производственным отношением, вымогающим совместное проживание и подчинение. Здесь речь касается не только межэтнической эксплуатации, но и всех форм государства, которое лишено какого-либо представительства, определяющего и ограничивающего аппетиты собственно государства и его чиновников. Тогда социальная структура (например, государства) оказывается в один период производительной силой (инструментом) «создания» чужого труда. Но в другой момент структура может быть производственным отношением, которое позволяет извлечь из труда и отделить от производителя (даже от частного собственника и даже от предпринимателя, который «робко прячет тело жирное в утесах») прибавочный продукт в виде дани под именем «налога».
Мы можем демонстрировать такие перемены мест «наших слагаемых» многократно. Производительные силы могут иногда интерпретироваться как собственно производственные отношения, а новые производственные отношения могут выступать как перспективные производительные силы. А именно, мы говорим о технологии организации или системе управления. Организация как система управления есть, безусловно, ресурс, она выступает, как информация (идея) и как опыт (культура). Одновременно – это технология. Она появляется как социальное отношение или производственное отношение в азиатском способе производства, см. ниже. Но ее распространение по миру оказывается развитием производительных сил и, как мы знаем, порождает позже новые производственные отношения: так распространение земледельческих империй и их кризис в Западной Европе приводит к появлению феодализма. Новое историческое появление организационной структуры (рассеянной на селе мануфактуры на периферии городских цеховых регламентаций) мы можем рассматривать как ресурс – информацию – идею – технологию, т. е. обнаруженную производительную силу. Тогда новым производственным отношением становится сам капитализм, частнокапиталистическое предприятие как производственное отношение, национальный рынок, формирование рабочего класса и класса капиталистов.
Таким образом, аналитическое деление производительных сил и производственных отношений вовсе не является нерушимым догматом, а довольно гибкой и полезной при гибком же использовании структурой, отражающей собственно общественное производство и собственно социальное или общественное отношение по поводу труда.
Соотношение производительных сил и производственных отношений. Известен тезис Маркса о соответствии производительных сил и производственных отношений как законе истории. Мы бы откорректировали это положение более ясным и общим образом. А именно общество вынуждено соблюдать соответствие условий активности для удовлетворения потребностей общества и его классов (наличие производительных сил в широком смысле как возможности удовлетворения потребностей) с самой такой активностью, под которой понимаются совместные, то есть социальные действия. Социальные действия по удовлетворению потребностей включают как собственно отношения в труде, так и отношения в распределении и потреблении, то есть представляют собою собственно процессы удовлетворения потребностей в широком смысле. Итак, две фазы: условия активности и сама активность, удовлетворяющая потребности.
В нашей интерпретации, например, см. Некоторые вопросы методологии. 1. Место потребностей в ..., этот закон звучит следующим образом: человек в массе делает не то, что желает, а в массе желает то, что реально может, иными словами, человек имеет те потребности, которые способен в текущих ситуациях удовлетворить. Теперь пора сказать и больше: общество удовлетворяет те потребности, которые может в существующих условиях реализовать. Или иначе, общество строит те социальные или производственные отношения для удовлетворения потребностей, какие производительные и ресурсные силы существуют или какие возможности социальные и природные наличествуют. К сожалению, пока в эту формулу не включено понятие культуры как аддитивной накапливаемой опытом и наукой составляющей. Культура с некоторой натяжкой может интерпретироваться как подраздел производительных сил, включающий информацию и менталитет как массовые ценности и поведенческие установки и навыки общества.
Когда же материализм возносит до небес реконструкцию социальных отношений (революцию) как вершину исторического процесса, то с этим никак не возможно согласиться (см. ссылку и раздел «Является ли классовая борьба двигателем истории?»). Развитие производительных сил, т.е. развитие возможностей человека удовлетворять свои потребности, и является подлинным историческим процессом. С появлением новых обстоятельств и возможностей появляется потребность изменить социальные или производственные отношения, но никак не иначе. Чем далее развивается общество, тем более зависят производительные силы и их уровень от собственного труда человека, от совместного разделенного труда (а не от внешних обстоятельств, не связанных с трудом). Основным источником развития в этих условиях оказывается собственно рост производительных сил – нет роста, то есть изменения и роста возможностей, не появится и потребность в изменениях социальных отношений. Революция оказывается лишь коррекцией социальных отношений и выступает как итог предшествующему развитию, а не источник развития («двигатель истории») как таковой. Таким образом, рост и изменение производительных сил или условий производства есть «перманентная» революция в социальной жизни человека. И она ведет к смене характера социальных отношений. И вовсе не всегда это осознано и является и вызывает именно насилие и насильственное изменение, которое и трактуется часто как социальная революция. В некоторые моменты истории новые возможности (ресурсы) оказываются технической революцией (то есть относительно быстрой переменой) в социальном развитии общества и приводят к изменению социальной структуры общества, которая меняется сотни или десятки лет, в настоящий момент годы и пятилетия.
По поводу понимания социальной революции как вооруженного восстания одних классов против других и перехода власти к победившему классу Маркс был прав только в одном случае – в части буржуазной революции и национальных революций в связи с освобождением от национального гнета. В общем случае в историческом процессе следует говорить о социальной революции как об относительно быстрой реконфигурации социальных структур и институтов на фоне длительных периодов их стабильности. Компьютер, интернет и мобильная связь есть социальная революция, но мы не увидим в связи именно с ней столкновений и убийств. Зато все лежащие подспудно задержки в предшествующем социальном развитии: нищета, этническое и классовое угнетение и несправедливость (устаревшие социальные отношения) – могут инициировать активность трудящихся или их активных слоев просто потому, что становятся слишком явно и очевидно не соответствующими текущим возможностям глобального общества. Новые культурные средства связи инициируют тогда, к сожалению, и неадекватные, устаревшие средства коррекции социальных отношений, например, терроризм, пиратство и т.п. А такие «средства» адекватны именно устаревшей «культуре», во многом символическим формам поведения (ритуальные самоубийства смертников) и эмоциональному отчаянию их носителей.
Определение культуры.
«Культура – это единое целое,
состоящее из инструментов производства и предметов потребления, учредительных
установлений для разных общественных объединений, человеческой мысли и ремесел,
верований и обычаев» [Малиновский Б., с.43].
В широком смысле и – это и используемые орудия труда и технологии, короче, все устойчивые и даже типовые, но стихийные неосознанные элементы поведения: это
«поведение человека как вида
вместе с материальными объектами, используемыми как неотъемлемая часть
поведения… культура включает язык, идеи, верования, обычаи и традиции, символику
и социальные институты, орудия труда и методы их использования, произведения
искусства, обряды и церемонии и другие элементы» (Британская Энциклопедия).
Это определение Британской Энциклопедии. Понятно, что культура, как и все прочее, есть отражение процессов активности человека, то есть его потребностей. Но культура отражает эти потребности и средства удовлетворения потребностей в психической сфере, прежде всего в сознании, но, кроме того, и даже в подсознании (то есть в интуиции, непроизвольных реакциях и т.п.). Мы здесь будем говорить о культуре общества или социальной группы, которая всегда есть некое обобщение (статистическое или научное на уровне экспертов) типичных психических черт. В случае быстрого изменения обстоятельств жизни культура образует более сложные состояния, чем в статичном историческом бытии, тогда возникают консервативные и прогрессивные подгруппы культуры.
Объективное в культуре. Культура есть отражение практики (активности) по удовлетворению потребностей, поэтому в среднем и надолго она в значительной степени не случайна. Но в ней аккумулирован всегда и прошлый опыт сообщества, поэтому между различными устойчивыми общностями всегда есть специфические различия. Тем не менее, мы фактически отрицаем случайный характер культуры, относя случайное только к роли отдельных выдающихся общественных деятелей, которые могут вносить специфические положительные в смысле развития общества или отрицательные тормозящие культурные воздействия.
Информация в культуре как ресурс. Культура включает в себя информацию как ресурс. Информацией может служить и изначально служит и передается из поколения в поколение традиция.
Рефлексии как отражение потребностей бытия. Позже традиций выступают знания и различные культурные рефлексии. Рефлексии – результат отражения бытия и насущных потребностей множества людей. Отражения могут быть верными или ошибочными, но обычно они удовлетворяют насущные потребности, хотя бы символически. Часто они отражают тревоги и ощущения опасности общества и являются средствами возвращения психики человека к норме. С некоторого момента культура включает в себя и саморефлексию человека, отдельных выдающихся деятелей общества и культуры, передаваемых и воспринимаемых обществом, большинством людей. Научные результаты, история и социология, идеология, этика как обобщение лучших или ведущих и наиболее ценных проявлений совести и индивидуальных саморефлексий – все это части рефлексии – результаты самоанализа членов общества, обобществленных обществом.
Позитивные рефлексии выступают как ресурс. Рефлексия общества и человечества в целом постепенно расширяется и является дополнительным ресурсом к развитию под видом «прогрессивных» движений. Интересно напомнить, что, и это долго цитировалось в СССР, Маркс в своих рукописях 1860-го года писал о том, что «наука может стать производительной силой». Всякая рефлексия подкрепляется ресурсом и успехом в удовлетворении потребностей (в получении ресурса) и ослабевает, когда она не подкрепляется успехами (и это уже И. П. Павлов). Важным элементом понимания культуры является учет общественных культурных движений, идей или рефлексий, особенно неверных рефлексий, которые искаженно отражают средства достижения, удовлетворения потребностей больших масс людей в истории. Неверные рефлексии как ошибочные решения, вызывающие надежду на будущее удовлетворение потребностей, оказываются или могут оказаться препятствием к развитию общества. Их ошибочность (в общественном опыте) рано или поздно становится явной. Однако, длительность их существования может не вполне отвечать отрицательному опыту, если в процессе применения идей параллельно использовались другие вполне реальные ресурсы (например, природные), которые фактически замещали дефекты реализации неверных рефлексий.
Длительная неверная рефлексия может существовать только при длительном использовании свободного ресурса, который тратится на ее поддержку. Так в Риме население столиц и крупнейших городов представляло пользователей и потребителей принципа и практики «хлеба и зрелищ». Этот принцип позволял получать поддержку населения столиц политики имперского государства путем простого подкрепления окружающей социальной среды растратой свободных, наличных ресурсов.
Ментальность человека и менталитет общества или социальной группы. В культуре среди других объектов культуры используются два понятия, которые требуют некоторого уточнения для последующего использования в исторической социологии и истории: ментальность и менталитет. Мы используем ниже данные своей работы в стадии публикации, см. сайт.
Ментальность. Ментальность – это набор (в нашей терминологии) «поведенческих установок» (типовых автоматических или подсознательных реакций на жизненные ситуации.) отдельных людей, которые часто ими не осознаются. Это и менее важные в жизни и практике «оценочные установки» (мнений, предпочтений и антипатий) отдельных лиц, впрочем, они более важны в ситуациях торможения и подкреплений к инициации активности и прямо связаны с жизненными ценностями человека, часто осознаваемыми на интуитивном уровне. Ментальность передается, прежде всего, в семье ее практикой и реакциями родителей.
Менталитет. Менталитет выступает как обобщение ментальности людей или элементов ментальности большинства людей для больших социальных групп (напр. классов) или даже народов, см. ниже, полная социальная общность. Менталитет включает основное отношение к жизни, ценностям жизни и установкам – приемлемым формам поведения и решения проблем крупных социальных общностей – народов. Это и традиции, и этические оценки, и подсознательные реакции. Соответствие практики и ментальности подкрепляет, усиливает существующую ментальность. Наоборот, несоответствие и необходимость изменять практику влечет медленно, с запаздыванием, изменение ментальности человека. Так же, но медленнее идет приспособление народа к изменению условий социального бытия.
Сама ментальность социальных слоев или классов может отражаться устойчивым комплексом актуальных потребностей для каждого класса. Система Маслоу позволяет описывать и представлять актуальный уровень потребностей и (тем самым на длительном периоде) ментальность социальных слоев или классов. Например, народы, длительное время находящиеся под давлением кочевой периферии, получают вполне объяснимые ментальные черты обеспечения собственной безопасности (ПБ1) через постоянное «служение государству». Кроме системы Маслоу как системы общей психологической структуры, мы намерены использовать и результаты Макклелланда, которые касаются не только анализа менталитета, но и экспериментов с групповым изменением некоторых его элементов у отдельных социальных групп (предприниматели в Индии). Например, массовая ментальная установка на достижение по Макклелланду у класса или социальной группы может трактоваться как потребность самореализации или творчества (ПТ) у социальной группы или даже народа. А отчуждение общества или класса, этноса и т.п. от власти или от трудовой активности или творчества в труде может рассматриваться как установка на избегание по Макклелланду. В системе Маслоу корни последней установки «на избегание», следует рассматривать как проявление доминирующей неудовлетворенной потребности в безопасности 2 (ПБ2). Более того, можно заново интерпретировать вполне конкретным социальным опытом и такие интуитивные понятия у Л. Н. Гумилева как пассионарность и утрату пассионарности, получающие у автора геокосмические и абсолютно не проверяемые в истории трактовки изменений менталитета.
Мы можем и расширить наше представление о связи менталитета и «производительных сил следующим примером. Военно-техническое превосходство, политическое и экономическое превосходство одного этноса над другим рано или поздно образует ментальные комплексы и синдромы. Такие ментальные комплексы образуют для превосходящих народов установку на достижение по Макклелланду или пассионарность по Гумилеву (агрессивность, амбициозность в военной практике). Самой крайней ситуацией является полное неотразимое превосходство одной стороны над другой. Данные экспериментов Зимбардо и Мигрэма показывают, что непререкаемое превосходство порождает произвол и агрессию в кратчайшие периоды. Опыт побед влияет обратным и обучающим образом на господствующую сторону, формируя агрессивные формы поведения у большинства (две трети) представителей господствующей стороны. «Порча» происходит и в массовом сознании на длительный период, образуя соответствующий менталитет вплоть до философских сентенций и обобщений в отношении подчиненной стороны, например, «говорящее животное» (Аристотель). Более известны нам и близки нашему времени колониальные теории расизма.
Таким образом, как и в теории «надстройки» Маркса (об отличиях позже) различная практика ЧЕРЕЗ ПСИХОЛОГИЯЮ ЧЕЛОВЕКА образует изменение и формирование специфической культуры. Культура сама является ресурсом, который некоторое время может расходоваться как информационный компонент. Среди объектов культуры другие элементы надстройки обсуждаются отдельно, а в схеме настоящего материалистического анализа важным и новым является представление о ментальности и менталитете, важным для исторического процесса. Ментальность и менталитет в новом рассмотрении оказывается тоже объективированы и обусловлены экономически, политически и исторически. Менталитет как часть культуры в свою очередь оказывается дополнительным тормозящим или ускоряющим фактором, воздействующим на исторические процессы. Особо важным является новый результат – понимание того, что менталитет возможно поддерживать, сохранять или сознательно и направленно изменять, затрачивая на эти цели реальные ресурсы (как материальные и информационные подкрепления, так и символические формы подкрепления). Так, бывает, действуют идеологическийе институты государства, элита которого заинтересована в идеологической защите своей обычно недемократической власти.
Хозяйственная деятельность ведется в обществе в сложившихся формах использования природных и социальных возможностей.
Изначально труд представляет собой использование природы, ее потребление практически без изменения. Такая хозяйственная деятельность именуется присваивающим хозяйством.
В начале хозяйственной деятельности наиболее важным является сам предмет труда. Как правило, он является одновременно и целью труда, то есть предметом потребления или средством удовлетворения потребностей. Это животные, рыба, продукция растительности: фрукты, зерна или семена, корнеплоды и т. п. Все это удовлетворяет физиологические потребности. Относительно рано и это важно для человека предмет труда стал использоваться как орудие труда: палка, камень. В более поздних видах хозяйственной деятельности предмет труда используется более сложно и опосредовано. Он вместе с орудиями труда становится средством производства предметов потребления. Это, например, земля, скот или предметы небиологического происхождения: дерево, кость, минералы, металлы и т. п.
Позже в хозяйственной деятельности человек познает и начинает использовать в некоторые моменты и в некоторых идеальных и наилучших условиях новые возможности в технологии и в культуре.
Производящее хозяйство – это хозяйство, в котором человек использует природные познанные закономерности (например, агротехнику и приручение и одомашнивание животных, разведение скота, уход за ним) начинает приумножать природные ресурсы путем искусственной интенсификации природных, потом и других уже рукотворных процессов. Предмет труда становится средством производства, а не прямо началом потребления. Человек опосредует потребление некоторым действием, когда продукция и удовлетворение потребностей будет произведено лишь значительно позже. Тогда возможности производства продуктов труда и соответственно потребления у человека резко возрастают.
Деление хозяйственной деятельности по предмету труда, как мы это замечаем, образует термин хозяйственный уклад. Вообще терминов и понятий «уклад» очень много, и это не украшает социологическую и историческую науку. Мы пытаемся дать определение для тех традиционных простых форм хозяйственной деятельности, которыми начинается хозяйственная история человека вообще.
В раннем производстве и жизни общества можно выявить основной тип производства, который влияет на остальные стороны хозяйства, жизни, мышления. Хозяйственный уклад – это распространенная в социальной общности форма хозяйственной деятельности, которая оказывает ведущее влияние на все остальные стороны жизни этой общности. Наименование хозяйственного уклада определяется ведущим предметом труда, причем под трудом понимаются основные ручные или физические усилия человека (с помощью орудий труда) над ведущим предметом.
Уклад - это всего лишь простая модель относительно ранних видов производства, которые господствуют в хозяйстве, являются основными. Уклад включает основное занятие (мужчин или женщин) и дополняется другими занятиями, изготовлением одежды, утвари, орудий труда, которые выполняются в данной социальной общности.
Известны уклады присваивающего хозяйства. Это уклад охоты, уклад собирательства, уклад рыболовства или более специализированные промысла морского зверя, более поздние по времени промыслы пушного зверя. В охоте предмет труда – выслеженные и пойманные и убитые биологические особи. Собирательство предмет труда включает все продукты естественного растительного мира. К каждому предмету человек прилагает усилия поиска и воздействия вплоть до потребления.
Известны уклады производящего хозяйства. Это уклад земледелия, уклад скотоводства, уклад ремесла. Предмет труда и продукт труда, тем более, потребляемый продукт, здесь часто различаются. В земледелии предмет труда – земля и растения, продукт – культивированные и выращенные плоды или цветы, листья, стебли, соки растений и т.п. В скотоводстве предмет труда – скот, продукт – мясо и молочные продукты, кожа для одежды, ворс, мех и т.д. В ремесле предмет труда – неорганический или небиологический материал, иногда это продукты земледелия и скотоводства или присваивающих форм, но предмет труда покрывает все иные потребности человека, кроме удовлетворения потребности в пище и утоления жажды. Продукт труда уже в отличие от земледелия и скотоводства в значительной части не является предметом потребления – это средства будущего производства – орудия труда, но имеются и предметы потребления – жилье, мебель, посуда – это предметы удовлетворения более сложных потребностей и не только прямо физиологических.
Позже мы рассмотрим еще один весьма специфический, но и вполне «хозяйственный» уклад.
Неоднозначность понятия хозяйственного уклада. В хозяйстве любого типа и уклада возникают и дополнительные профессии и домашние занятия, такие, как гончарное мастерство, кожевенное производство (выделка кож), и шорничество (шитье кожаных изделий и одежды), прядение (нитей) и ткачество и т.п. В натуральном хозяйстве рода также нормой является создание жилища, приготовление пищи и т.п. Весь этот блок производств сопутствует основному хозяйственному укладу. Конкретный уклад в некоторый момент не может характеризовать все занятия однозначно, а родовая община может одновременно заниматься охотой и начинает заниматься собирательством, когда продукции охоты уже не достаточно для пропитания. Аналогичен и переход к земледелию, вытекающему из собирательства. В некоторый период пропорции той или иной деятельности могут быть равными или близки. Поэтому конкретный уклад представляет собою некое завершение определенной динамики и все равно при этом включает, кроме основной деятельности, отживающий и новый нарождающийся уклады, а также целый ряд вспомогательных видов труда, определенно связанных часто с основным видом хозяйства (материалами, отходами, техникой и орудиями основного производства). Поэтому деление на уклады должно всегда восприниматься как условные модели, масштаб которых в конкретном исследовании конкретизируется.
Развивающееся попутно с основным ведущим производством в социальной общности разделение труда далее приводит к необходимости формирования взаимных отношений людей различных профессий в труде и услугах, а также к структурированию обмена продуктами труда.
Любое структурирование социальных отношений или ограничение социальных отношений помимо устойчивых конкретных (персонализированных) отношений именуется социальным институтом. В отличие от социального института структурированное отношение, предполагающее личную конкретную устойчивую персональную связь людей, именуется социальной структурой.
Еще раз, порядок взаимодействия или ограничений на
взаимодействия без четкой устойчивой структуры персональных отношений,
например такие, как традиции, образ мышления или законы взаимодействия, иначе,
обобщенно, институты таких отношений становятся одной из ведущих
характеристик уровня развития общества.
Институтом может быть такое явление как способ взаимного оказания услуг – реципрокация или способ распределения продуктов – обмен или дарение. Институтом может быть, например, традиция совместного проживания – отдельный хутор или город (не как социальная структура, а как способ расселения).
Тогда формально история и формально этапы исторического процесса характеризуются или определяются развитием и ступенями развертывания социальных форм кооперации и организации труда, т. е. социальными структурами, а также социальными формами обмена результатами труда и порядка распоряжения многообразными ресурсами, т. е. социальными институтами.
Роль потребностей в динамике структур и институтов. Причины изменения системы потребностей и ресурсов их удовлетворения бесконечно многообразны, но вполне конкретны для исторической ситуации. Задача исследователя состоит в том, чтобы найти такие причины или их комплексы и «выйти» на изменение потребностей масс людей. И методологически верно искать непосредственными причинами появления и разрушения разделения труда, социальных контактов, социальных структур и социальных институтов измененные в различных обстоятельствах потребности людей и новые особенности или границы их удовлетворения. Например, разрушение старых систем вызывается тем, что потребности многих их участников перестают удовлетворяться. Как говорилось ранее: «верхи не могут, а низы не хотят». Налицо отсутствие ресурса с одной стороны («не могут») и неудовлетворенные потребности – у другой стороны («не хотят», а точнее «хотят, но в старой системе не могут»).
Если использовать формальное определение хозяйственного уклада через ведущий в нем предмет труда как основу с сопутствующими процессами, то уклад насилия должен иметь «предметом труда» – другого человека, который воспринимается как «предмет», как неодушевленность или как «чужое» или «природное» или человека с характеристикой «не наш». Усилия есть, практика есть и предмет есть. Эта практика именуется весьма обстоятельно как «война». И до сих пор эта практика образует производство орудий труда или попросту «оружия». И это радует миллионы людей, занятых его производством и продажей, а порой и использованием.
В укладе насилия находят и используют «чужого» человека. Напоминает охоту, выглядит страшно и предполагает все вплоть до каннибализма.
А теперь начинаем последовательный анализ. Прежде всего, уклад насилия – это присваивающий уклад или производящий?
Уклад насилия, в котором предмет потребления является продуктом потребления (каннибализм) оказывается присваивающей формой хозяйства.
Возможно, все многочисленные жертвы ацтеков или майя с раздачей мелких кусочков тела часто приносимых человеческих жертв, есть просто каннибализм в его скромной (почти символической) форме, как хлебные просфоры в церкви. Но присвоение человека мы видим и в более опосредованной форме. Вспомним, например, сад, где растут фруктовые деревья или луг, где растут дикие злаковые – что мы делаем, когда их «используем»? Мы используем плоды диких, но найденных нами и присвоенных растений. Так же может происходить и в древнем мире с другим человеком. Человек может силой захватить другого человека и присвоить себе плоды его труда или его природной активности. Это только физический труд присвоения. Так же и труд охоты – найти зверя и как минимум поймать его. И это физическое насилие над природой. И потому процесс борьбы человека с человеком по поводу присвоения результатов труда другого человека – это определенно насилие, результатом которого оказывается присвоение. Есть и более сложные варианты, когда возникает труд борьбы с человеком за право присвоения его будущего труда – это тоже присвоение и присваивающая хозяйственная деятельность.
Труд войны возникает при наличии рядом неисчерпаемых и полезных социальных ресурсов (результатов земледелия и его населения) и одновременно неравномерного распределения ресурсов и психосоциального состояний обществ.
Очень важно понять место уклада войны среди других хозяйственных укладов. Труд войны надстроен сначала над земледелием, как источником присваиваемых ресурсов одновременно источником самого насилия. Это земледельцы и одновременно завоеватели: Ассирия или, например, Рим. Труд войны может быть надстроен и над скотоводством. Это, скотоводы, нападающие на земледелие и его запасы, например, гиксосы, скифы или монголы Чингиз-Хана. Труд войны надстраивается позже даже над охотой и собирательством, поскольку вне этого мира существуют рукотворные богатства земледелия, например, франки или свевы. Труд войны настолько специфичен, что мы должны его рассматривать как особый хозяйственный уклад. Как и земледелие, он проникает сквозь несколько способов производства (АСП-ГСП, РСП-ИСП, ФСП и далее).
Уклад войны является по определению присваивающим укладом. Его объектом сначала являются продукты земледельческих цивилизаций, но далее он становится всеядным, и мы последующее его развитие здесь обсуждать не будем. Уклад войны строится на 1) неравномерности распространения железа как технологии, 2) неравномерности распространения организации как технологии (войны, создания и использования государства) и 3) неравномерности распространении собственно земледелия. Несомненно, к технологии относятся и более мелкие детали военного дела, которые обеспечивают превосходство одной стороны. Это, например, освоение лошадей (гиксосы, Митанни), колесниц и лука, седла, позже стремян, порядок построения воинов и их вооружение и т.п., однако железо и владение им оказывается наиболее емким технологическим фактором на долгий период относительно удержания рабов в ядре земледелия. Это связано с тем, что железо оказывается бытовым по распространению материалом, который обеспечивает вооруженное превосходство хозяина над рабом.
Психосоциальное состояние участников. Труд войны является сугубо коллективным трудом, по крайней мере, в рассматриваемый нами период, и имеет жесткие ограничения на проявление индивидуализма и творчества. Активность труда войны инициируется мощным общественным интересом, или мотивацией которая является общей. Такая мотивация может быть обусловлена полной безысходность положения, например, уверенностью в гибели в случае отказа от сопротивления. Имеется и другой вариант. Интересы и мотивация могут быть вполне частными (наемники или добровольцы, викинг) и объединяться вместе сознательно, но они объединены уверенностью или надеждой в успехе результата в силу высокого технического или даже ощущения морального превосходства над противником. Надежда или уверенность в победе может возрастать в связи с ослаблением противника (теория Врума). Все эти факторы не вполне четко представлены в современной социальной теории, как и само представление о насилии как социальном феномене. Таким образом, уклад войны предполагает так называемое морально-политическое единство участников насилия. Об этом состоянии в его советском определении говорили более широко и честно и Арнольд Тойнби («раскол в душе»), и в искаженной форме Лев Гумилев («пассионарность»).
Где же пролегает граница между присваивающей и производящей хозяйственной деятельностью в отношении между людьми? Этот вопрос будет обсуждаться позже, когда мы обсудим основные социальные структуры и принципы их построения.
Род и родовая община. Род и родовая община, позже парная семья – это первые примеры социальных структур. В родовой группе есть первое половозрастное разделение труда. Родители кормят детей и друг друга. Мужчины идут на охоту, женщины собирают плоды, коренья, травы, ухаживают за детьми. Позже в процессе расширения социальных групп возникают новые формы разделения труда между людьми.
Род и парная семья построены на социальном отношении именуемом в западной социологии реципрокацией. В материалистической парадигме явление именуется – первобытным коммунизмом. Реципрокация предполагает процесс взаимного оказания услуг. Общая цель максимальное сохранение популяции и минимальное выживание как можно большего числа членов сообщества.
Почему это социальное отношение у марксистов именовалось «первобытным коммунизмом»? Марксистам это дает (ошибочное) основание предполагать некую естественность и «чистоту» начальных социальных отношений, незамутненных частной собственностью. С расширением социальных общностей отношение реципрокации по ошибке как атавизм и по аналогии, переносится на социальные отношения в более сложные позднее возникающие социальные структуры. Это дает основания именовать системы с включением семейного (отеческого) принципа управления «патримониализмом», например, у Макса Вебера. Это дает основание древним и начальным формам цивилизации воспевать патриархальные отношения вплоть до относительно поздних атавистических формул. Ими могут быть такие, как «Отец всех народов», «Родина – мать», «старшие и младшие народы», «предприятие как одна семья» и т. п. Естественно, что для чиновников любого тоталитарного государства, стоящего над обществом, имитировать внутри семейные отношения чиновника как отца и граждан как опекаемых детей дело чрезвычайно важное. Это обеспечивает монтаж ментальной устойчивости собственной власти. Действительно, всякий «ребенок», сам пожелавший стать «отцом» над своим «отцом», то есть сделать своего бывшего отца своим ребенком, на подсознании совершает святотатство инцеста. Впрочем, коммунисты придумали еще более тонкую конструкцию. Диктатура пролетариата – это нечто вроде «власти детей», где нет отцов, но исполняется реципрокный принцип патриархата. А отцы, возглавляющие такую власть, именуют себя партией «рабочего класса», т. е. «всех детей». Тогда «отец всех народов» оказывается простым секретарем (как скромно!), не важно, что генеральным, партии «всех детей».
Почему же понятие реципрокация не является точным? В процессе природного обмена результатами труда в родовой группе и в парной семье, человек выполняет свои функции, заложенные в него генетически. Кормление и воспитание детей в своей начальной части определяется еще генетически. В природе у человекообразных детей кормит обычно мать, отец или вожак стаи защищает стадо, чаще добывает пищу. Налицо кажущееся безвозмездным оказание услуг – реципрокация. Но это понимание не точно по двум причинам.
Прежде всего, ребенок не оказывает услуг родителям (кроме счастья материнства, что «зашито» в материнство генетически), он будет оказывать услуги своим детям. Глава семьи и мужчина защищает семью. Но защита подроста и самок в реальности обусловлена потребностями самца, вероятно, на докультурном уровне, в эту защиту входит и половое чувство «владения самкой».
Во-вторых, и это более важно, уже полноценная и подлинная реципрокация в родовой группе в отношении к старшим пожилым членам семьи оказывается не биологическим, а ранним преантропологическим культурным процессом. Прежде всего, этого нет в биологическом мире. Мы предполагаем, что такое достижение возникло не позже формирования кроманьонца, то есть собственно первого ЧЕЛОВЕКА в биологическом смысле – 100 или 50 тысяч лет до новой эры, см. ссылка.
Поддержка пожилых членов семьи в процессе жизни, короткой в то тяжелое время, обусловило повышение качества и объема сохранения и передачи накопленной социальной группой информации. Чем дольше живут старики в родовой системе, тем больше совокупный объем памяти о прошлом опыте в распоряжении рода (в отсутствии иных носителей памяти) с учетом того, что активное поколение в трудоспособном возрасте занято в основном добычей пропитания. Именно на пожилых (и неженатых, незамужних) членов рода приходится обязанность (как чисто культурное достижение) воспитания подроста и передачи опыта. Отсюда возрастает значение старших возрастов для качественного сохранения опыта и его передачи новому поколению. И третье, возможно, самое важное. Сохранение и кормление старших (их социальное обеспечение), выходящих из активного возраста трудоспособных, фактически сменило чисто животную борьбу самцов за самок в природном стаде преантропов (как нам предполагается, неандертальцев) по факту. Это доказывают археологические данные. При такой борьбе за самок неандертальцев могла ожидать неблагоприятная генодинамика – генетические вырождение.
Факт состоит в том, что по ряду неизвестных причин агрессивность внутри родовой общности у кроманьонцев в сравнении с неандертальцами резко упала. Возможно, предположим в порядке гипотезы, в этом сказалось появление каких-то ограничений и табу на промискуитет - свободную связь между полами или появление механизма выбора самок (возможно появление похищений из других стай-родов). Отсюда, из снижения агрессивности и внутренней борьбы, упала потребность в большой физической силе для преодоления конкурента в стаде, и снизилась потребность в потреблении биологической массы природных белков. Это большой выигрыш. Именно в этой связи должна была возрасти средняя продолжительность жизни внутри рода кроманьонца и выживаемость вида при падении объема животной пищи. Вместе с предыдущими сторонами, указанными выше, положительной стороной оказалась возможность перенести резкое снижение количества белковой природной массы в период 40-30 тысяч лет назад, когда (поздние) неандертальцы, уже генетически настроенные на большой объем белка, не смогли выжить. В свою очередь, кроманьонец, обладающий более скромными биологическими требованиями и более мощной системой воспитания подроста, накопления и сохранения, передачи опыта и подготовки орудий труда (дротики, лук, силки, гарпуны), сохранил и продолжил свою популяцию и стал позже доминирующим среди преантропов в развитии Ойкумены. Позже мы опишем эту в нашем предположении первую культурную революцию у преантропов с помощью системы Маслоу.
Таким образом, реципрокация оказывается не природным, а культурным достижением в процессе развития. Это никоим образом не умаляет феномен, но указывает на его историческую конкретность и ограниченность. С другой стороны мы, в свою очередь, остаемся на позициях предпочтениях принципа господства любви и терпимости над агрессией и эгоизмом в социальных отношениях вовсе не из чистой этики. На этот принцип (порядок) развития указывает сама теория Маслоу как целая система порядка развития каждого среднего индивида. В иерархии Маслоу любовь и принадлежность предшествуют многим важным социальным потребностям и вершине развития всякой здоровой личности. Сама же проблематика любви развивалась вширь от любви к самому ближнему в семье через понятие «наши» в социальной общности к любви (и терпимости) в широком смысле, к человечеству (например, в символической форме христианства или других мировых религий). В то же время такое развитие наталкивалось на препятствия в моменты конкуренции за дефицитные ресурсы (потребность безопасности 3), см. ниже насилие.
Поскольку различные люди начинают выполнять различный труд и производить различные продукты труда, а также оказывать различные услуги друг другу, то возникает необходимость обмена продуктами труда между людьми. В этой связи образуются и новые формы обмена результатами труда (продуктами труда и услугами) в социальной группе или общности. Второй по порядку возникновения после реципрокации оказывается дарение.
Одной из реликтовых форм активности человека является насилие. Примененное к природному миру оно оправдано (охота и т. п.). Но в истории человек многократно применял насилие к другому человеку и к другим сообществам (война). Он и сообщество завоевателей удовлетворяли в этом «трудовом» процессе свои потребности, как за счет захваченных ресурсов, так и за счет принуждения захваченных людей к производительному подневольному труду. Поэтому насилие является составной частью процессов труда на ранних фазах социализации. Они реализуют собою аналог присваивающих форм хозяйства, обращенных не в направлении природы, а в направлении другого человека или других социальных общностей как чуждого для них и их культуры инородного субъекта. Цель – присвоение ресурсов (и чужого труда) и эксплуатация.
Иерархия труда. При расширении сообщества возникает, как говорилось, разделение труда. Но обмен результатами труда между родовыми общинами идет нерегулярно. В особых условиях, которые излагаются ниже, при появлении производящего типа хозяйства – земледельческого уклада, возникает такое соединение людей, при котором появляется особое разделение труда: умственный труд управления людьми и физический относительно простой труд, исполняемый по управляющим указаниям, см. ниже. Такое кооперирование труда приводит к появлению чрезвычайно эффективных результатов в сравнении с изолированным отделенным трудом. Соединение общего труда в такой кооперации образует иерархию труда или первую социальную структуру разделенного труда. Идея управления трудом и иерархии труда оказывается новым и уникальным организационным ресурсом, ресурсом кооперации, которым становятся его обладатели – все сообщество, освоившее эту технологию организации. Технология организации сама при этом становится ресурсом.
Вместе с появлением иерархии труда, а впоследствии и многих иерархий труда, возникают эксплуатация, социальные классы, социальное неравенство, статус.
Ниже мы приводим основные определения, связанные с эксплуатацией. Мы используем нашу теорему необходимости эксплуатации, 1975-78 гг.
Необходимый продукт – продукт, произведенный работниками на предприятии в объеме, удовлетворяющем простое или умеренно расширенное воспроизводство их рабочей силы (совместный труд предполагает участие всех работников разделенных видов труда).
Прибавочный продукт – продукт, произведенный на предприятии силами всех участвующих работников, за вычетом необходимого продукта обеих сторон труда. Прибавочный продукт является единственным рукотворным источником накопления и развития материальных и большей части (пока) информационных ресурсов в обществе. Произведенные человеком ресурсы являются основным источником роста уровня жизни и общего развития человека в целом.
Определение эксплуатации. Эксплуатацией именуется извлечение прибавочного продукта из объема готовой продукции работниками творческого труда управления для последующего распоряжения таким продуктом. Эксплуатация есть отделение прибавочного продукта от работников рутинного и исполнительского труда и работников труда управления, кроме самого высшего уровня управления.
Теорема необходимости эксплуатации: Эксплуатация является необходимым и достаточным условием сохранения разделения творческого труда управления и всех видов рутинного и исполнительского труда.
Извлечение прибавочного продукта из труда и его концентрация оказывается в истории человечества формированием главного ресурса всего общества. Такой продукт, будучи собран далее используется, проедается и уничтожается в обществе с различной степенью полезности или вреда. Именно его сосредоточение (и преимущественное потребление) у работников умственного творческого труда управления образует социальное неравенство. Последнее образует классы. Необходимость отличать классы и социальный уровень в иерархии (внутри иерархии) образует ранг или статус.
Надстройка в обществе из социальных структур, возведенная над трудом в рамках хозяйственного уклада или надстройка, наложенная на хозяйственный тип деятельности, хозяйственный уклад, образует далее то, что можно именовать способом производства. Сложность понятия в истории этого явления разрешается в следующих разделах.
Вместе с ростом разделения труда возрастает его эффективность. Эффективность труда вместе с его разделением обеспечивает возможность сплоченного совместного проживания большего числа людей на той же территории (плотность). Феномен социальной общности нельзя отрывать от удовлетворения потребностей людей. Люди живут вместе для того, чтобы удовлетворять свои потребности. Если их потребности (весь комплекс) в каком-то смысле не удовлетворяются, они локализуются более компактно и разделяются или даже отселяются друг от друга. Известны отселения части племен и выселения части народов (готы, булгары и т.п.). Известны распады цивилизаций и уход людей в леса от цивилизованного земледелия (когда такая возможность и потребность возникала). Так случалось с гибелью цивилизации Инда (Мохенджо-Даро и др.), с уходом людей из культур Центральной Америки в леса на полуостров Юкатан. К этому же классу относятся и грандиозные события распадов империй всех видов.
Наиболее близко к реальному представлению общности, удовлетворяющей все потребности человека, подошел Юрия Семенов в своем определении «социально-исторического организма» («социор») [Семенов Ю. И.]. Однако, дав термин и представив понятие примерами, он не смог дать его определение. В его понятие включены такие факторы, как территория, локализация во времени и пространстве, объект представляет собой «относительно самостоятельную единицу исторического развития». Но при нашем понимании, о чем говорит автор, определения еще нет. Сложность заключается в понимании конструкта «относительной самостоятельности». Оно у автора конкретно на примерах прошлого и будущего. Оно интерпретируется ощущением реальности. Но в последнем, по нашему мнению, и есть ключ к пониманию объекта.
Суть «полной» социальной общности (или «конкретно-исторического общества» оп Семенову) в нашем представлении и предложении заключается в полном комплексе удовлетворения потребностей, включенных в него людей. Полная общность исторически конкретна. Для определенного уровня развития производительных сил возникает и конкретный уровень разделения труда. При возможном расширении (росте количества людей) увеличиваются расстояния проживания и в зависимости от наличных средств транспорта возрастают транзакционные издержки связи (расходы на связь). Поэтому с ростом количества людей часто связи настолько удлиняются, что перестают удовлетворять потребности людей в таких связях. И тогда связи обрываются. Возникает новая граница внутри старой общности, и частям выгоднее жить отдельно. Или иначе, из одной общности возникает две и более. Чаще, наоборот, размер, объем, численность общности возрастает с ростом разделения труда и удлинением связей. Отсюда и вытекает определение конкретно-исторического общества или полной социальной общности.
Полная социальная общность или конкретно-историческое
общество удовлетворяет как система жизни все потребности включенных в нее
членов на протяжении длительного (исторического времени) и с учетом
достигнутого уровня разделения труда.
Когда мы говорим – «все потребности», то используем уже наши представления о соединении людей с разным уровнем удовлетворения потребностей фактически (например, в родовой семье – родители и дети, старики, в рабовладении – свободные и рабы). Существенно понимать, что возникшая общность реально поддерживает некоторые уровни потребностей у участников общности, а при ее, общности, распаде уровни потребности реально могут упасть.
Например, раб, привезенный в Грецию на корабле из Колхиды, вполне может представить свою жизнь у хозяина как относительно комфортную, сытую и цивилизованную, поскольку ТАКОГО УРОВНЯ жизни на своей родине он не мог и представить.
Кроме того, мы имеем в виду возможности псевдо удовлетворения или символического удовлетворения высших потребностей у низших слоев.
Например, когда раб выбирает формы своего поведения в условиях силового над ним господства со стороны свободного хозяина, то раб, имея неудовлетворенной потребность в жизни (ПБ1), подчиняется и тем переходит к удовлетворению через свой подчиненный труд потребностей физиологических, а иногда и выше (ПБ1 –> ФП, ПБ2). Тем самым в системе рабовладения ВСЕ его члены (рабы и свободные) повышают свои уровни неудовлетворенных потребностей (разного уровня), вступая принуждением одними других в производственное отношение между собой.
В то же время раб в позднем Риме, вступая в тайную общину христиан, имеет возможность выйти на высокий уровень удовлетворения потребностей (ПБ3) в христианстве, презирая и «прощая» своего неверующего хозяина как человека, не знающего учения Христа. Так раб и угнетенный верующий, в символической, правда, форме, выходит на удовлетворение высших потребностей в мире насилия и жадности.
Неадекватные объединения или принудительное дробление, например, рядом живущей социальной (этнической) общности политически, могут нарушать многие потребности индивидов, например, родственные отношения, культурные связи и т.п. или приводить к нарушению сложившихся культурных связей и потребностей присоединенного общества (Империя Александра Македонского или Чингисхана). При этом теперь мы понимаем, что ряд манипуляций с большим расходованием ресурса (запугивания или прикармливания) могут на время до исчерпания такого ресурса обеспечить нужное искусственное дробление или объединение. Но в реальности новое объединение или разделение может быть неустойчивым, наличного ресурса объединения (дробления) может быть недостаточно. И после исчезновения временного ресурса возможно возвращение ситуации к исходному положению, то есть «на круги своя». Такое возможно, если ресурс не повлиял уже необратимым образом на соединенные или разъединенные части, Таким образом, в понимании полной (или исторически типовой) общности мы должны манипулировать и анализировать сутью процессов совместного удовлетворения потребностей общности как ключом к пониманию сути совместных интересов проживания и никак иначе.
В ранние периоды развития полные социальные общности удовлетворяют потребности меньшим числом своих членов потому, что разделение труда еще очень мало.
Среди факторов роста размеров полной общности можно предполагать фактор удовлетворяемой потребности как один из ведущих, а может быть и интегрирующий (все прочие обстоятельства). Фактор потребности оказывается как бы конечным интегратором всех ресурсов и обстоятельство, все остальное пропускается через психику члена общности через его потребности как через фильтр. Формируя его отрицательно, положительное или просто терпимое отношение к каждой возникающей исторической ситуации.
Ниже мы приводим примеры оснований действующей потребности на активность и на появление общности.
1. Сначала это опасность быть уничтоженным хищными зверями (ПБ 1).
2. Позже это физиологические потребности – потребность в пище выступает как всеобщая и главная, но делать запасов еще не умеют (охота) (ФП).
3. Еще позже – генетическое вырождение в локальном промискуитете, потребность выживания ведет к расширению общения через формирования родов и межродовых контактов с формированием общей знаковой системой (язык). Язык вне рода нужен для брачных контактов между родов. Потребность в любви и принадлежности образует систему табу и систему общения и родства (ПБ1 – ПЛ). Запасов еще не делают, а излишки дарят и проедают. Земледелие возникает как глобальный (для конкретного критического региона) кризис питания и формирование логики не только питания, но и формирования запасов ПБ2.
4. С появлением первых цивилизаций земледелия сплачивающим фактором явился не язык, а ценный ресурс – земля, точнее гарантированный и большой урожай. Вот почему этнических столкновений за ресурс не происходит, все изначально приходящие усваивают любые условия нового места на «райской землице» ради возможности проживать в среде с большими запасами ресурса (ПБ 2).
5. Продолжая тему фактора безопасности, на определенный момент развития и с появлением резкого различия ресурсов в общностях (освоение железного оружия) фактор природной безопасности может выходить вперед как ресурс природы места проживания. Так полуостровной характер Греции, отграниченный горными хребтами и острова греческого архипелага предоставляли населению безопасность, которую мы интерпретируем как безопасность 1 (для новых условий опасностей нападения соседей, вооруженных железным оружием). Итак, удовлетворение ПБ1 и ПБ2 и распределение ресурсов внутри военной общины, позволяет подниматься на относительно высокий уровень уважения (статус в сравнении с рабами) и творчества. Военная община (и оно же само государство, «государство – это мы») из земледельцев и ремесленников-торговцев оказывается на некоторый важный и отмеченный историками период необходимым условием удовлетворения всех и реально даже высших потребностей (Финикия, Греция, республиканский Рим).
Позже мы конкретнее остановимся на этой динамике социального развития.
Что собой представляет и какие потребности удовлетворяет на фоне полной социальной общности или социально-исторического организма частичная общность?
Частичная общность удовлетворяет не все, а только некоторые потребности, иногда одну потребность. В древнем обществе это может быть юношеский возрастной или мужской союз (общение, обучение и безопасность 2 и 3), парная семья (любовь и принадлежность, воспроизводство и начальное воспитание). В современном обществе – политическая партия, спортивный клуб, кружок вязания – все это частичные общности или социальные группы, и это синонимы.
Продлевая выполненную последовательность и логику, мы можем говорить, что, как и в случае социальных структур и институтов, полные социальные общности изменяются (в размерах) под действием потребностей людей. В общем случае в историческом процессе они растут. Интегральный комплекс условий удовлетворения ВСЕХ потребностей людей следует именовать культурой как системой ценностей и освоенных практик их достижения.
И тогда можно говорить, что полные социальные общности как типы формируются их объединяющей культурой, которая обеспечивают удовлетворение всего комплекса потребностей людей при совместном проживании.
От родового сообщества в единицы и десятки людей человечество развивается до крупных полных социальных общностей – этнических групп различных масштабов. Социальные общности сочетают в себе как растущее углубление личного контакта и даже рост индивидуальности как части культуры, рост качества всех видов социальных отношений, через расширение контактов и развитие разделения труда. И тогда расширение размеров и длинны, расстояния контактов возрастает до уровня глобализма.
История общества включает в себя следующие социальные полные общности:
– род (family);
– большая семья или группа родов (clan);
– племя как большой союз родов (tribe);
– народность (folk, nationality),
как общность, знакомая с принципом государственности и, возможно, имевшая ее в
прошлом, но не имеющая ее в данный момент;
– народ (people, The people of),
имеющий государственность в условиях господства государства над обществом
(народом) и слабую периферию;
– империя (empire) есть многоэтническое сообщество
народов, состоящее из народа (ов) (титульного)
и присоединенных силой или добровольно народностей, окруженная населенной
и обычно опасной периферией;
– нация (nation) как свободный от насилия или прошлого насилия других
этносов этнос, имеющий государственность и преодолевший приоритет государства
над обществом, на фоне империй и заселенной периферии всех вышеуказанных видов,
позже мы обоснуем это определение, указав на роль товарно-денежных отношений в
его становлении;
Предположительно в настоящее время происходит начальное формирование добровольного (конфедеративного) союза наций. Такой союз есть самое современное из известных видов полных социальных общностей.
1. В процессе хозяйственной деятельности человек создает (или обнаруживает в природе) в некоторые моменты и в некоторых идеальных и наилучших условиях в сообществе новые возможности или инновации в природе, в технологии и в культуре. Такие новые возможности выступают как ресурсы в соответствие с определением ресурса.
Изначальная монополия инновационных ресурсов. Появление инноваций есть появление монополии ресурсов, монопольных информационных ресурсов, поскольку изобретение всегда конкретно и локально. Монополия ресурсов оказывается и ресурсом влияния над другими социальными группами многих видов, еще незнакомыми с инновацией.
Монополия как проявление господства. Некоторые из
достижений или изобретений образуют условия для господства и резкого орудийного
(и ресурсного) неравенства. Само наличие ресурса в сравнении с его
отсутствием у соседей всегда означает технологическое или культурное
превосходство. Существенно, что культура в целом и ее отдельные конкретные
компоненты, отсутствующие у соседей, образуют определенный ресурс у данного
сообщества как преимущество или некий избыток ресурса. Превосходство
выступает как сравнительно высокая эффективность труда вообще, кооперированного
труда и даже просто труда-насилия. Техническая или социальная эффективность
одного сообщества над другим выливается в экспансию, насилие, приводящее к
жертвам, и в последующую эксплуатацию и одновременно в непроизвольное
распространение технологии и культуры.
2. Ресурсы как источник социальных отношений зависимости и формирования социальных структур. Ресурсы и их распределение способствуют запуску механизмов социальных отношений, в ходе которых с одной стороны повышается уровень удовлетворения потребностей участников, а с другой стороны на основе ресурсов возникают стабильные отношения, обусловленные заинтересованностью в устойчивом удовлетворении потребностей, то есть социальные структуры. Тогда возникают и новые социальные структуры, связанные с господством и основанные на господстве.
Агрессия как результат монополии и зависимости от нее. В не рефлексирующем, то есть не осознающем себя, обществе, распространение, расширение (экспансия) приобретает форму агрессии. Этот феномен оказывается особенностью человеческой психики в ее вероятностных на множестве индивидов проявлений (путем подкрепления от успехов). Он открыт экспериментами Зимбардо и Милгрэма [], но известнее задолго до этого и излагается обычно сентенциями типа «Власть портит человека» и т.п. В объяснение феномена укажем, что именно легкость экспансии (воздействия – при эффективности ресурса) и влечет факт подкрепления []. Легкость (удовлетворения) означает эффективность пути удовлетворения потребности и подкрепление как мотивации, так и самой потребности вплоть до формирования метапотребностей, например, установки на агрессию и перевод способа достижения в установку. Более того, некоторое время успехов развивает и длительные ментальные и культурные процессы в массовом масштабе (рабство, завоевание или насильственный патронат, рабовладение как идеология, империализм и имперское мышление, расизм, колониализм и т.п.).
Итак, феномен возникновения инноваций (ресурсов) или
обобщенно, ресурсных достижений, и возникающий феномен неравномерности
распространения инноваций является постоянным фактором развития и может быть
представлен на длительный период моделью ядра развития и периферии освоения.
3. Социальное ядро или центр – это пространство инициации, преобладания, господства более высокой культуры и технологии или источник ресурса.
Периферия. Вокруг центра простирается его периферия. Мы говорим о периферии, предполагая, что она социальна, то есть, заселена, что не всегда было верным. Соотношение между ядром и периферией весьма сложны, неоднозначны настолько, что образуют порою циклические процессы взаимодействия, они будут рассмотрены ниже.
4. Неравномерность ресурсов. Соответственно обеспечению ресурсами общество людей распространяется по территории Земли неравномерно. И распространение культуры идет или диффундирует между сообществами не мгновенно и не равномерно, но с учетом градиента снижения культуры. При выравнивании уровня или падении градиента возможно обратное движение периферии к ядру, когда общая культура понижается вторжением периферии.
5. Выравнивание ядра и периферии. Распространение инновации или ресурса локально влечет выравнивание уровня его освоения между ядром и периферией. Тогда появляется не возможность, а необходимость снижения конфронтации. Она основывается на том, что противоборство с примерно равными силами и уровнем становится неэффективной по результату стратегией, и практика сторон характерно изменяется. Интерес к силовым приемам существенно ослабевает.
Смена активности ядра и периферии. Забегая вперед, мы утверждаем, что наличие ресурса и его силовое использование влечет определенные отрицательные последствия для его носителя, владельца и пользователя [А. Тойнби]. Вырождение и саморазрушение (весьма разнообразных в истории различных обществ типов) ведет к ослаблению ядра (иногда это ослабление происходит периодически). И тогда сравнительные возможности ядра и периферии меняются местами. Периферия может поглотить и реорганизовать ядро в новую структуру и все это вместе обычно образует противоречивое через насилие диффузия культур, в котором ведущий хозяйственный уклад (в данном случае - земледелие) продолжает как результат расширяться. Получается, что, несмотря на цикличность и смену активной стороны, общий результат остается неизменным и лишь суммируется – происходит расширение зоны земледелия.
Локальность понятии ядра и периферии. Под периферией не следует понимать всю Ойкумену. Выравнивание от ядра или ядер появления земледелия идет в локальных пространства, окружающих такие ядра. В глобальном плане и вплоть до настоящего времени, несмотря на то, что земледелие давно утратило ведущий характер, в глобальном обществе сосуществует множество различных хозяйственных укладов, разнесенных по Ойкумене. Причем ведущие из хозяйственных укладов продолжают распространяться на периферию
6. Возникновение инноваций, их распространение и последующее выравнивание и образует исторический процесс и одновременно прогресс.
7. Среди множества инноваций, существуют такие мировые в смысле последствий ведущие достижения, инновации, новые ресурсы, которые 1) являются последовательно следствиями ограниченного и конкретного социального распространения вполне определенных предшествующих инноваций и 2) определяют историческое социальное развитие всего общества наиболее сильно и на долгий период. Последняя позиция 2) требует расшифровки. Некоторые инновации влекут создание новой структуры социальных отношений и (или) их реконструкцию и функционирование, создание новой целостной системы отношений материальной среды, производства, социальных структур, классов, культуры, ментальности и, более того, закономерной динамики структур и ментальности населения, захваченного или включенного в распространение инновации. В таких случаях инновации как ресурсы резко изменяют точку исторического пространства или его регион (ядро).
Вовсе не всякие инновации или материальные достижения (накопления) могут выделяться как «ведущие» или «определяющие». Мы определяем достижения или инновации как ведущие, или определяющие этапность развития производительных сил, если и когда мы смогли рационально установить причинно-следственную связь или влияние их на полную реконструкцию социальных отношений или реконструкции системы полных социальных отношений. С позиций сути исторического процесса поиск перехода, его смысла, содержания не менее важно, чем описание функционирования самой новой системы – полной социальной системы. Возможные ошибки в установлении таких причинно-следственных связей и выявленные противоречия таких обобщающих конструкций (вторая половина XX века) для типологизации периодов становления и развития земледелия.
Так возникли боле поздние конструкции архаического земледелия, классового земледелия или «докапиталистического земледелия», когда марксистское и советское деление исторических этапов земледелия (азиатский, рабовладельческий, феодальный) не ответило требованию однозначности. В этом для науки нет ничего необычного – типология отменяется, если она не удачна или с выделением типов имеются проблемы. Наука должна быть искренняя сама с собою. То, что не видится как общее, не должно утверждаться как тип. И если мы снова поднимаем этот вопрос, то только потому, что имеем новые инструменты анализа и новые аргументы для повторного обсуждения исторического процесса развития земледелия до капитализма и содержательного в смысле объяснения усложнения и уточнения исторической типологии.
8. Расширение понятия инновации и события инновации. Говоря о множестве инноваций, мы включим в событие инновации не только созданные природой и рукотворно ресурсы, но и некоторые накопления ресурсов общества, которые обязаны приводить общество в новое состояние (переход количества в качество). Очень важно понимать, что такие события инновации вовсе не имеют оценки одного или многих людей ТОГО ВРЕМЕНИ как замечаемые события. Такими событиями может оказаться, например, возрастание численности (и плотности расселения) людей в важной зоне, которые повлияют на необходимость смены формы хозяйствования, например, переход к земледелию от собирательства. Позже мы укажем на одно из таких событий инновации как причины перехода к новой форме развития (феодализм). В современном обществе такими событиями могут стать достигнутые и накопленные действиями человека изменения в экологии, многократно такие изменения известны в экономике как накопления деформаций менее глобального характера внутри одного большого этапа развития, после которых начинается обвал рынка и хозяйственный кризис капитализма.
9. И еще раз стоит оговориться, что сама оценка построения типологии таких целостных системных состояний или этапов для общества может происходить только задним числом (как рефлексия и как обобщение исторического материала).
10. Но сам факт того, что такие инновации в хозяйственных укладах существуют и им соответствуют сильные и стабильные на длительный период системные последствия в обществе приводят к необходимости как-то характеризовать и позиционировать такие системные комплексы, играющие роль социальных ядер, распространяющих свое влияние на периферию. В этой связи и возникает конструкция способа производства.
Именно в представлении о неравномерности распределения ресурса и его распространения по Ойкумене можно использовать удобную модель способа производства.
Модель способа производства Маркса проста, но ошибочна. Формально способ состоит из базиса и надстройки. В теории Маркса базис – это производительные силы и производственные отношения, а надстройка – это политическая система, включая государство как аппарат насилия и культурная, идеологическая и т. п. система имеется важная ошибка. Политическую или силовую систему государства Маркс всегда рассматривал как надстройку (обслуживания). Это вытекало из того ошибочного положения Маркса, что государство всегда является инструментом обслуживания правящих классов частных собственников и защиты частной собственности. Второстепенность политической системы или системы (государственного) насилия возникает автоматически, поскольку государство у Маркса не является самостоятельным субъектом социальных и производственных отношений.
Вот как это звучит у Маркса:
«В общественном производстве
своей жизни люди вступают в определенные, необходимые, от их воли не зависящие
отношения — производственные отношения, которые соответствуют определенной
ступени развития их материальных производительных сил. Совокупность этих
производственных отношений составляет экономическую структуру общества,
реальный базис, на котором возвышается юридическая и политическая надстройка и
которому соответствуют определенные формы общественного сознания» (Маркс К. и
Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 13, с. 6—7).
Между тем это всего лишь частный и счастливый случай.
В свою очередь мы показываем, что государство в большинстве случаев (обществ, где государство и его чиновничество господствует в обществе в политической сфере) является независимым от частных собственников и даже бизнеса субъектом производства. Оно имеет монопольное влияние на хозяйство (и политику), поскольку извлекает доход или прибавочный продукт из общества в режиме прямого указания и управления и фактически независимо от мнения общества, при отсутствии ответственного представительства общества в законодательных органах или при фиктивном таком представительстве. Так же делает и работодатель – он дает указания работнику либо сделать нечто, либо сдать хозяину определенный объем собственного продукта. Разница даже хуже, у работодателей работник в ряде способов производства может уйти от собственника, а от государства и его указаний о внесении налога-дани работник уйти не в состоянии. Государство оказывается обычной иерархией труда (во главе с «творцами-чиновниками»), когда оно извлекает прибавочный продукт хотя бы частично в виде налога-дани, но без учета практики волеизъявления общества и представительного распоряжения обществом перечнем и объемом выполняемых общественных функций. Эта иерархия труда не обычна одним – она носит всегда в таком случае монопольный характер, и это имеет очень важные и долговременные следствия.
Для случая период господства производящего уклада – земледелия – мы отмечаем важную особенность политической роли государства, кроме приведенных выше соображений.
Государство может быть производительной силой в смысле Маркса. Силовая часть или насилие (армия) является мощным и даже просто доминирующим инструментом «производства ресурса как дохода государства и общества». Государство может в своем насилии быть собственно производительной силой, осуществляя труд насилия над другими полными социальными общностями или даже над своим собственным общество (СССР и крестьянство). Причем производительные силы этого рода носят откровенно «присваивающий характер».
Государство может быть производственным отношением в смысле Маркса. Политика и политическая роль государства – это производственные отношения. Например, угроза насилия или символ насилия и власти заставляет бояться наказания и работать «своих» или «чужих» людей, порабощенных, или от государственных рабов до порабощенных народов и до своего порабощенного народа. (например, Россия-СССР: крепостные, обязанные военных аракчеевских поселений, пореформенные крестьяне, коллективизированное крестьянство), Таким образом, государство является в этом случае производственным отношением «работодателя» или просто «грабителя» (класса чиновников, аппарата насилия и идеологии) и собственно работника или народа.
Таким образом, насилие и политические отношения вопреки Марксу в ряде исторических периодов имеют прямое отношение к производству, являются базисом, а не надстройкой. На это фактически указывал и Энгельс, не до конца понимая сложность и многозначность объектов производства.
«политическая власть может
причинить экономическому развитию величайший вред и может вызвать растрату сил
и материала в массовом количестве» (Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 37,
с. 417).
Если политическая власть оказывается не всегда следствием субъектов производства, тогда она оказывается самим таким субъектом. Первые такие субъекты-государства себя зафиксировали более пирамидами, и это лучшее историческое доказательство их включенности в производство во много больших объемах, чем даже сбор налога-дани.
Таким образом, работая с моделью иерархии труда, мы обязаны учитывать ситуации применения государственной иерархии и социальной структуры в производственных отношениях. А то, что государство реализует собой (не всегда, но часто, и в нашем случае очень часто или почти всегда) присваивающие формы производства – чистое завоевание ресурсов, произведенных другими полными социальными общностями, указывает на то, что наше критическое отношение к государству в истории общества должно быть очень пристальным.
Кликни мышкой слово "Вперед - ПРОДОЛЖЕНИЕ"
Назад к "Способам производства в свете системы Маслоу"
